Лучано (ЛП)

— Маттео, — панический голос Грейс разнесся по дому. Он не услышал ее, его голова медленно повернулась ко мне и упала мне на плечо.

— Я пойду скажу ей, что он здесь, — тихо прошептала Мария и выбежала из кухни. Ей не хотелось будить засыпающего Маттео. Не прошло и двенадцати часов, как этот маленький мальчик уже обвил мой посох вокруг пальца.

Мария вернулась с Грейс, и ее взгляд сразу же упал на сына. Она выглядела чертовски великолепно в черной майке и мешковатых шелковистых пижамных штанах, которые низко сидели на ее бедрах, обнажая кожу нижней части живота. Мой член сразу же привлек внимание. Моя жена оказала на меня такое влияние с того момента, как я увидел ее в своем ночном клубе. Можно было подумать, что ситуация полегчает, но стало только хуже.

Я видел, как облегчение появилось на ее лице при виде Маттео и превратилось в мягкую улыбку. — Он засыпает?

Я кивнул в то же время, когда мой отец ответил: — Да.

— Садись, Грейс. Я принесу тебе кофе, — предложила Мария.

— Эм, я могу…

— Нет, ты сядь. Я помню, как ты любишь кофе.

Грейс слегка напряглась при упоминании нашего прошлого, но отец не позволил ей отступить. — Вот, посиди со мной, Грейси.

Он похлопал по пустому месту между Маттео и собой. Ее взгляд метнулся к сыну, который теперь крепко спал у меня под рукой. Затем ее взгляд скользнул по мне, и я увидел, как движется ее бледное, нежное горло, когда она тяжело сглатывает. Ее взгляд застрял на моей груди, на моих татуировках. Татуировки всегда очаровывали ее. Она не смотрела мне в глаза, ее щеки покраснели.

Она хочет меня, — победно пронзила мой мозг мысль. Моя жена все еще тянется ко мне.

— Доброе утро, Грейс, — она вздрогнула, и ее глаза округлились. — Хорошо ли спалось? — спросил я ее, делая вид, что не замечаю ее влечения ко мне. Все это время я обдумывал, как мне как можно скорее уложить жену в постель.

— Отлично, — она сосредоточилась на своем кофе и повернулась, чтобы посмотреть на моего отца, занимающего предложенное место. — Можем ли мы купить перила или что-нибудь для этой кровати? Это слишком высоко, и я постоянно просыпалась, чтобы убедиться, что он не выпал. Не знаю, как я не почувствовала, как он встал с постели.

Я взглянул на Марию. — Мы их получили, — заверила она меня. — Мы не хотели идти и будить ребенка или вас. Но сегодня я попрошу кого-нибудь их установить.

Грейс благодарно улыбнулась ей. — Большое спасибо, Мария.

— Не за что, — она улыбнулась в ответ и вернулась к своим делам.

— Маттео проснулся рано, — отец похлопал мою жену по руке. — Я услышал, как он крикнул, поэтому открыл дверь и взял его. Тебе нужен был отдых.

— Спасибо. Я просто не могу поверить, что спала так крепко, что даже ничего не слышала.

— Ты устала, — утешал ее отец. — Это было долгое путешествие.

— Да, — пробормотала она себе под нос. — Ненужная и вынужденная поездка.

Мой отец не позволил ее словам помешать ему обрести счастье вернуть мою жену. Честно говоря, это было бы смешно, если бы я не знал, что именно я был причиной того, что она ненавидела возвращаться.

— Это хорошо; ты вернулась. Ты сделала меня очень счастливым, — о, мой отец изо всех сил старался. — Теперь я могу умереть спокойно, но сначала я хочу увидеть, как Маттео вырастет, — с ее губ сорвался смиренный вздох. — Ты хорошо его воспитала, Грейси.

Да, мой отец боготворил землю, по которой ходила Грейс. Я видел, как моя жена неловко поерзала на своем месте.

— Эм… спасибо, папа. Но ему всего два года.

— Когда его день рождения? — спросил он. Боже, если бы ему взбрело в голову устроить какую-нибудь сумасшедшую детскую вечеринку, мне пришлось бы положить всему этому конец.

— Октябрь.

Мой старик ухмыльнулся, как будто он только что получил лучший подарок в своей жизни. — Какой день?

Она вела себя так, будто не хотела ему говорить. Я не мог понять, в чем дело.

— 17 октября.

— Прекрасно, оно скоро наступит.

Грейс кивнула, теперь тоже избегая его взгляда. Вместо этого ее взгляд переместился на спящего сына. Она с грустным выражением лица наблюдала, как маленькая ручка ее сына обхватила мой палец. Словно она думала о болезненном воспоминании, которое хотела забыть. Я не мог не задуматься над ее странным поведением. Честно говоря, я был удивлен, что она не взяла детский стульчик сына и не поставила его как можно дальше от меня.

— Твои и Эллы вещи будут здесь сегодня утром, — сказал я ей, нарушая молчание.

В ее глазах вспыхнул гнев. — Я ожидаю, что ты тоже упакуешь все наши вещи и отправишь их обратно, когда мы уедем.

— И куда ты собираешься ехать? — я насмехался над ней. — Назад к дяде?

Кожа на ее груди покрывалась гневно-красными пятнами, а дыхание слегка затруднялось. Я ее разозлил. Хорошо.

— Лучано, — я не пропустил предупреждение в голосе отца, но никогда не отводил глаз от жены. Вся ее поза напряглась, взгляд горел ненавистью.

Не обращая внимания на отца, я продолжил. — Даже не думай им звонить. На этот раз я узнаю, прежде чем ты меня предашь.