Лучезарная звезда

Еще издали Стелла заметила военный обоз, медленно ползущий из Яне-Сенте в Терман и, придержав лошадь, пропустила его, предпочитая пока держаться на почтительном расстоянии от дороги.

Как она и предполагала, хорошее мощение увеличило скорость передвижения, оставив далеко позади берега Трофенара.

Дождь прекратился к обеду, но солнце так и не появилось.

Сделав очередной привал и решив пообедать, Стелла съехала с насыпи в неглубокий овраг.

Нет, у нее не было никакого предчувствия, ее никто не предупредил, она просто случайно обернулась, чтобы взглянуть на проезжавшую мимо дорожную карету, и увидела темную фигуру, застывшую на обочине. Она смотрела на нее.

Обед был тут же забыт, а зрение приковано к таинственному силуэту человека в черном плаще, скрывавшем его с ног до головы.

Фигура покачнулась и медленно, осторожно спустилась в овраг. Хотя Стелла по-прежнему не видела лица этого человека, ее снедало беспокойство, заставившее проверить боеспособность оружия.

Шарар зарычал. Шерсть дыбом встала на затылке, мускулы напряглись.

Человек остановился и повернулся к собаке. Ощутив что-то, исходившее от него, какие-то волны, ауру, может быть, отголоски мыслей, пес бросился на незнакомца, разжав невидимую пружину в своем теле, но тут же, будто мяч, отлетел в сторону.

Шарар с трудом поднялся, но не сдался, подкрался к незнакомцу и с остервенением вцепился в полу плаща. Человек пнул его, но пес не отступал, требуя разоблачения фигуры в черном. Результатом его попыток стал оторванный кусок ткани и очередное знакомство с холодной землей.

— Решила уйти? Не выйдет!

Фигура откинула с головы капюшон — перед принцессой стояла Вильэнара; лицо пересекал безобразный багровый рубец.

— Что, любуешься своей работой? — скривила губы колдунья. — Посмотри, что ты сделала с моим лицом! Знаешь, сколько времени и сил я потрачу на то, чтобы избавиться от этого уродства? Месяцы, а, может, и годы. Да, представь себе, я не могу вылечить его за минуту.

— Меня это не волнует.

Вильэнара одарила ее молчаливым потоком ненависти, от которой зазвенел воздух. Стыдясь своего шрама, она скрыла обезображенную щеку за складками капюшона.

— Я пришла, чтобы отомстить. Не думай, что все будет так просто, как у истока Фесира. Ты, наверное, встретила эту подлую собаку?

— Уфина? Конечно. Это он навел на меня погоню?

— А кто же? — усмехнулась колдунья. — Не пьяница же Абер, которого с позором прогнали из Комарго! Дурак, он думал, что сможет искупить свою вину, но искупить ее может только кровь.

— Чья кровь? Моя?

— Либо твоя, либо его, — елейным голоском ответила Вильэнара. — Кто-то точно умрет, будь уверена. Но мне не нужна помощь этого пса, чтобы расправится с тобой. Ты стоишь у меня на пути и, значит, должна исчезнуть.

— И не надейтесь!

Она, что, хочет запугать ее? Но эти угрозы — пустой звук, Вильэнара так никогда и не показала то, на что способна, ни разу не проявила гены отца, она всегда прибегала к помощи слуг. Умеет ли она что-нибудь, кроме простеньких фокусов, вроде исчезновения и изменения внешности?

— Самонадеянная дурочка! — прошипела колдунья. — Лучезарная звезда никогда не будет принадлежать такой соплячке, как ты.

— Я на нее и не претендую, в отличие от некоторых, — едко ответила принцесса. — Вы напрасно сотрясаете воздух, все останется так, как есть.

— Не останется!

Она взмахнула руками — воздух завихрился, закружился воронкой. Поднявшись над землей, он на мгновение замер, а потом потоком сильного ветра обрушился вниз. Вся его мощь была направлена именно на принцессу, травинки в нескольких шагах от нее даже не шелохнулись.

Поток воздуха сбил девушку с ног, отбросил на приличное расстояние от дороги.

Вильэнара рассмеялась и, словно ребенок, захлопала в ладоши, творя заклинание.

Борясь с крепчавшим ветром и дрожью ходившей ходуном, будто жидкость в стакане, землей, Стелла отчаянно пыталась подобраться к колдунье, чтобы уколом меча оборвать нить заклинаний.

— Какая же ты настырная! — Вильэнара сделала несколько шагов в ее сторону. — Ничего, я хорошо проучу тебя.

Злобный огонек сверкнул в ее глазах, тонкая паутина колдовства опутала принцессу, парализовав конечности. Невидимая веревка больно впивалась в кожу, подбиралась к костям.

Перед глазами заискрились языки пламени, огненный круг опоясал ее, опалил волосы, отравил едким дымом.

— Признай свое поражение, и останешься жива. — Колдунья подошла вплотную к огню, почти касаясь его руками. — Признай, что ты никчемное смертное существо, бессильное перед великой властью Зла. Самоцвет мой, ты сама отдашь его мне.

— Никогда! — откашливаясь от дыма, прошептала Стелла. Огненный круг сжимался и вскоре должен был поглотить ее; жаркое дыхание смерти подбиралось к лицу. — Я лучше умру.

— Любишь огонь? — Мучительница присела на корточки, любуясь результатом своих заклинаний. — И любишь боль — другая на твоем месте давно бы кричала.