Лучезарное Завтра (СИ)

Но вообще, правильно мы в подвалы эти слазили, дошло до меня. А то я… ну несерьёзно как-то к светиным словам относился. Ну, Сибирь и Сибирь. Прорвёмся, может не просто, но не проблема.

А вот эти тараканы с крысами, самая обычная фауна, с которой специальная служба борется — мозги прочистили. Как-то очень уязвимость и себя, и Светки почувствовал. Так что надо техникой обрастать, никуда не денешься.

Светка задержалась почти на час — я уже начал волноваться, не случилось ли чего. Но появилась, танцующей походкой подскочила:

— Получила по жоп… жопы в смысле, — явно намеренно оговорилась она. — И премию. Жора, меня Яковлевна вечером на посиделки зовёт, — вдруг совершенно серьёзно сообщила она.

— Премия — здорово. А посиделки… наверное — тоже хорошо. Информация?

— Информация, — кивнула Светка. — Если там все такие же клуши, как Яковлевна… впрочем — справлюсь, — хмыкнула она. — Сам-то как?

— Ощущаю, — важно ответил я.

— Что ощущаешь? — заинтересовалась Светка.

— Всё ощущаю, — так же важно ответил я.

— Хи, ну ладно. В Автобус сейчас?

— Угу. Мне надо полежать, может поспать.

— Да, кстати, Жор: работа тебе, как технику, интересна?

— Наверное, не помешает. А с чего вопрос?

— А о тебе Дмитрий Васильевич, какой-то зам, вроде из технического хозяйства, спрашивал.

— Не понял, — не понял я, — Свет, откуда какой-то зам горкома Собинки знает, что я технарь?

— Камеры, Жора. И управдом в горком доложил. С техниками в Собинках выходит неважно. Те, кого называют технарями — очень мало могут, особенно со старой техникой. Свои поделки делают и чинят, само собой. А вот починкой отопительной системы старого дома могут заняться всего десяток человек на весь город. Со слов Васильевича так выходит, может и преувеличивает, не знаю. Но, судя по полиграфу — не врет. Естественно, чинить могут и андроиды, но из них техникой занимаются только трое, твой знакомец Феликс как раз из них.

— При таком дефиците персонала, я даже процентов десять его мата готов простить. Так, давай-ка пойдём потихоньку, а ты мне расскажешь побольше. Что за бардак — техников нет? Это же элементарно!

И выдала Света такую теорию-предположение. Война шла почти сто лет. И роботы империалистов целенаправленно уничтожали технику, причём, не только военную. Потери среди выживших после бомбёжек, при этом идёт война, не до воспитания-обучения. Ну и все нормальные учебные заведения — в разбомбленных городах. Вообще, похоже на правду, но почему этот десяток не учит прочих? Что за фигня?

Светка на это плечами пожала — она не пророк, а что успела, то узнала. Вечером вот тоже узнавать идёт. Представилась она андроидом, отшельничавшим из-за потери синтокожи, пока не встретила технаря Жору, разглядевшего за её стальной плотью доброе сердце и ранимую душу…

— Чегось? — переспросил я, сведя глаза на переносице.

Это, видимо, подсознание пыталось разглядеть ранимую душу рыжей ехидны. Глупое оно у меня: искать то, чего нет — далеко не здоровое явление.

— Душу…хи, ранимую. Ладно, Жор, пришли.

— Да уж вижу, — хмыкнул я. — А нас не подслушивают? — уточнил я.

— Не думаю, камеры тут только снимают изображение. Правда стоят везде, даже в некоторых домах в комнатах. “Большой брат следит”. А в помещениях — и слушает, — хмыкнула она.

— Это… — задумался я. — Антиутопия английская?

— Она самая. А ты откуда знаешь? Я в данных из трофеев с этим познакомилась.

— Так переводили, правда не очень популярно было. Буржуйство сплошное! Как будто у советского общества ресурсы есть за каждым следить. Это только у буржуев дурных на это силы и средства найдутся! А нормальные люди в педагогику эти ресурсы вложат, в науку!

— Ну-у-у… Ладно, не буду спорить.

— Потому что я прав, — припечатал я. — А в Собинке… не знаю, Свет. По моему бред, с этими камерами. Слишком их много. И бюрократия эта кромешная. Но не воруют, не буржуи ведь?!

— Не буржуи, — признала Света.

— А остальное — поправимо. Да и буржуев поправить можно, наверное. Только их лучше — с концами, на тот свет отправлять, — задумчиво озвучил я, — В общем, Свет, я отдыхать. И покушать бы…

— Жора, а ты не лопнешь? — обеспокоилась Светка.

— Нет, — гордо ответил я.

Вздремнул, перекусил, снова вздремнул до светкиного ухода. Всё же форсированный режим оказался не слишком лёгок для организма. И ассистент эти задрёмывания за полноценный сон не принял и на контакт не выходил.

Что, в свою очередь, позволило задуматься, а что ставить развиваться следующим? Боевой режим мне, безусловно, понравился и его развитие даст большее время его самого, да и облегчит последствия.

Вот только до боестолкновения, в котором понадобится этот режим (хотя и в исследованиях вещь крайне полезная, теоретически, ну да неважно пока) надо дожить. А это, при всём богатстве выбора — “адаптация”. А следующее — “рефлексы”. И, что самое приятное — развитие этих параметров будет оптимизировать И боевой режим, хотя, конечно, не вполне целенаправленно. Адаптация смягчит последствия, рефлексы помогут с… рефлексами, да и тоже снизят урон. А если качать именно “боевой режим” — они столь весомых плюсов не получат.