Лучезарное Завтра

Уведомление пользователю: БАППХ ЭУМ-03 позволяет функционировать организму советского человека при уровне заражения в 1 килорад в течение тридцати суток, без негативных последствий, — появилась красная надпись на периферии зрения.

Это, конечно, сила: чуть ли не двадцатикратное превышение ПДД! Но неудобно-то как сделано: надписями весь обзор перекрывает.

— Взаимодействие с тобой мысленное? — подумал я.

И тишина. Точнее — надписей ни черта нет. Блин, какой-то дурацкий ассистент! Ну да ладно, будем разбираться после приземления. Благо, до него уже немного осталось. И пожрать надо, отметил я натуральный голод. Это… так, у меня, по сути, нет ЖКТ — там стоит ЗЖКТРУ. Какая потребность в энергии и веществах я у него сам видел, ну а потребность эту он выдаёт естественным способом, похоже: чувством голода.

Значит так: сухпай в капсуле есть, правда хрен я пока до него доберусь: шкаф с АН открывается только при приземлении. А то, в капсуле, у народа и нервы сдать могут: просто так в спаскапсулу не попадают. А в аварийном наборе и оружие есть, на минуточку. И не только, повеселел я.

Я вот как-то не задумывался: сначала думал, что, по приземлении, попаду к своим, к товарищам. Не выйдет, похоже. И прокладывал маршрут из этого большого ничего — есть, кстати, даже лес какой-то всего в сотне километров от озера, а там буду разбираться. Но вот что не с голыми руками и с едой — это хорошо. ЗЖКТРУ подтвердил моё отношение механическим ритмическим попискиванием. Это у нас, выходит, вместо бурчащего брюха, усмехнулся я.

Тем временем, створки иллюминаторов закрылись — плазменный щит вышел на закритический режим, гася скорость. На тело навалилась почти трехкратная перегрузка, довольно неприятная из-за последних часов моей непростой жизни. Но, к счастью, раньше в Нитронске и на станции моей гравитация была обычной, а время в капсуле холодного сна не считается. Так что все неприятности приземления ограничились парой минут перегрузки, после чего последовал легкий толчок и капсулу слегка перекосило. Значит — приземлился, отметил я. Автоматика капсулы тем временем отстреливала крепежи, как одноразовой двери, хотя её и придётся отталкивать, как и фиксаторы на противоперегрузочном кресле. А главное — крышку ящика с аварийным запасом космонавта.

К которому я тут же и рванул: интересного, грустного и прочего всякого чересчур дофига случилось, нервы нужно было успокоить. То есть пожрать надо: назойливое попискивание из брюха и чувство тянущего голода на это прямо указывает. Ухватил батончик комплексный, суточный: на вкус не очень, да и ароматизатор краба, бррр! Зато парочкой батончиков я пищащий в пузе заменитель накормлю. Скорее всего, прикинул я, но тут же перешёл к ревизии аварийного набора.

Медицина всякая, это хорошо и может понадобиться. И целое всё, совсем хорошо, радовался я. Только перебирая склянки и пакеты, до меня дошло, что времени-то прошло дохрена. Но советские пищевики не подвели — батончик был съедобен, и также противно крабоват на вкус, как в стандартной пайковой укладке.

АПРК-18, аварийный пистолет-ракетница космонавта, был на месте, как и боеприпас. Двадцать пороховых пуль, калибра шесть миллиметров, для верхнего, нарезного ствола. И по десять двенадцатимиллиметровых картечных патронов и сигнальных ракеток для нижнего, гладкого ствола. Переломка, не магазинное, но, всё же — не боевое, а оружие выживания. Да и вряд ли в радиоактивной пустыне мне найдётся в кого стрелять, бросил я взгляд в иллюминатор. В иллюминаторе была спекшаяся, потрескавшаяся корка когда-то выжженной земли. А вот кучи мишеней не наблюдалось, так что сойдёт мне эта пукалка, никуда не денется.

И перешёл я к самой замечательной вещи, во всём наборе: «Сапёрная лопатка универсальная», с ядерной батареей и инерцоидом. Мощь! Лопата, топор, горелка-жаровня, при нужде — пила или кирка, при включении инерцоида в вибрационный режим. И рукоятка телескопическая, с тремя положениями, от полуметра до полутора! Прочная, практически вечная вещь. И заряда на десяток лет эксплуатации, отметил я показания индикатора.

Нужнейшая штука в стройбате. Как говорил сержант Ковытко: «пока вы в стройбате, приду…. солдаты, СЛУ — ваша папа, мама и ваша девушка!»

Ну, насчёт девушки — не знаю, не пробовал. Но вещь полезная, нужная и по нашему, по-советски сделанная. И настроение подняла, своим привычно-знакомым видом и тяжестью, после того, как закрепил её на поясе.

Ну а в остальном — пайки на месяц, то есть мне на пару недель, палатка полимерная, что может быть надута и использована как плот. Мыльно-рыльные, да и всё. Ну, в общем, больше и не надо: сотню километров я за пару дней пройду без проблем. В лесу — справлюсь. А там и до своих доберусь, где бы они ни были.