Лучезарное Завтра

И по нашим делам — меня хочет видеть заместитель, этот самый Васильевич. Работа для техника есть, но «глупой бабе», как саркастически процитировала Светка этого типа, «не понять».

— Может и идти не стоит, к шовинисту такому? — задумался я. — Всё равно же ресурсы искать надо.

— Идти — стоит, Жора, в любом случае, — серьёзно ответила Светка. — Хотя бы узнать, что он предлагает. Отказаться-то тебе никто не запретит, — пожала она плечами.

— Неприятный тип…

— Жорочка, а ты думаешь — я в восторге от этих посиделок с чаем? — радостно захлопала глазами Светка.

— Осознал, — признал я. — Схожу, уточню. Наверное, даже сейчас.

— Хорошо. Только Жор, чего это ты всё время чешешься? — недоумённо уточнила Светка.

— Это… — обратил я внимание на расчёсаные руки и зуд во всём теле, — ассистент, чтоб его! И чешется же как! Нет, Свет, пока не пойду.

— И не пустят — скажут, зараза какая. А надолго?

— Да не сказал, — вздохнул чешущийся я.

— Значит ждём.

— Ждём.

Глава 32 Информационное собирательство

Совершенно лютейшая и противная чесотка одолевала меня часа четыре. Вдобавок, я начал исходить какими-то… сложно сказать, фракциями. Пот-не пот, кожный жир-не жир… в общем вязкая пакость какая-то, вонючая и противная. Так что, для начала, пришлось мне раздеться, чтоб не изгваздать барахло. А потом — просить Светку меня держать. Вот, казалось бы, что такого: чесотка, смешно для советского человека. Да хрен с ним с человеком, для научного сотрудника!

А на деле я просто не МОГ удержаться, чтоб себя не расчёсывать со всей дури, которой много. При этом, с кожей и подкожным слоем происходили заметные даже внешне пертурбации, участки тела то бледнели, то становились кроваво-красные. И, на определенный момент, я один из таких «тонких» участков и задел, почесывая, разодрав тем самым до крови.

— Свет, удержишь меня? Совершенно не могу контролировать себя, чесаться хочется — сил нет! — попросил-признался я, разглядывая кровь на пальцах.

Андроид согласилась, и даже за задницу меня не лапала, да и удерживала запястья бережно. Я хоть и старался держать себя в руках, но невольно подёргивался. А держащая меня в руках Светка вполне могла повредить запястья — там-то тоже происходили пертурбации с кожным покровом.

В общем, часа четыре я мучался в самом прямом смысле слова. Ругаясь и матеря ассистента, криворуких программистов, природу-мать и много ещё кого. Светку не материл: она в критической ситуации вела себя очень деликатно, помогала и вообще вызывала только искреннюю благодарность, а не желание обозвать её последними словами.

Всегда бы так, впрочем идеальных людей, как и андроидов, видимо не бывает. А с её недостатками можно смириться, не такие они и страшные.

Через четыре часа эти чесоточные мучения прекратились, и девушка, уточнив всё ли закончилось, меня отпустила.

— Ты знаешь, Жора, — изобразив поднятие брови и смерив меня взглядом с ног до головы, — в таком виде тебе к Дмитрию Васильевичу не стоит приближаться даже вернее, чем когда ты чесался.

— Да уж, — вынужденно признал я, покрытый жёлто-черно-коричневой, очень противно воняющей слизью.

И надпись «химерное улучшение „Умная Кожа“ активировано» меня не слишком радовало. Ну да ладно, извели часть запаса воды, какие-то тряпки, в общем — оттерли меня. Светка помогла, но вернулась к своему своеобычному поведению, на что я уже махнул рукой. Вот только если внешне я был условно-чист, но вонял как свинтус. что комсомольцу категорически не подходит!

Так что потратили ещё пару часов, на поиски мойни-бани, точнее — Светка выяснила, есть ли такое заведение и, к счастью, оно было. Потом чуть ли не спецоперация, по проникновению вонючего меня к баньке, причём так, чтоб меня не побили. Запашок был ещё тот и оскорблённые в обоняние жители Собинки могли пытаться меня отмудохать или вообще выпнуть из городка. И, в таком случае, я бы их прекрасно понял.

Но, до баньки добрались без аварий, работники моечного производства гримасы корчили брезгливые, ко мне не подходили, но жопы от Светки приняли и мойно-парное место нам предоставили.

Отмылся, порадовался. Потом решил, раз уж жопы уплочены, немного попариться. Зашёл в сухую парную. Посидел. Поддал парку, сделав её мокрой. Ещё посидел. Впал на секунду в ступор: слизистая носа и рот, если им дышать, чувствовали жар, а самому жарко… не было. И пота не было.

Поддал ещё парку, и вдруг просто изошёл на этот самый пот. Причём странный, тут же испаряющийся, обильный… В общем вышло, что я попарился, уложив минимум часовую парилку со сменой температуры в несколько минут, за которые меня бросало то в жар, то в холод.

— Умная кожа, однако, — догадался я. — Работает, однако, — порадовался я.

— Ты такой у-у-умный, Жора! — преувеличенно-восхищённо всплеснула руками Света.

— Ты такая стерво-о-о-озная, Света! — в тон ей ответил я. — Ладно, с ассистентом поговорю, пусть управление даёт, саботажник бионический! А пока — в горком? — уточнил я.