Лучезарное Завтра

Плавно опустил руку на пистолет, и тут в свиноту влетел булыжник. Точнее два: от первого плюхнувшаяся на пузо свинота увернулась, а второй влетел её в пятак. И — наповал.

— Не трать патроны, Жора, — разглядывая маникюр «женского» манипулятора озвучила Света. — Хотя от «гада» толку мало, но всё-таки.

— А ты и вправду умница, — оценил я.

— Само собой, — улыбнулась Светка и повисла у меня на шее, от чего я слегка опух.

Но это ладно — ОПЯТЬ стала лапать мою задницу! Да что у неё за привычка-то дурацкая! Ну да ладно, за такую мясную прелесть, доставшуюся легко и приятно — пусть, решил я, продавший задницу за свинной окорок. Ну, не окорок, а почти целую свинину: много там Светка склюёт. В общем — ладно, пусть.

Так до вечера и топали, в сумерках став устраиваться на ночлег.

— Свет, а ты вообще — спишь? — уточнил я.

Информация очень не лишняя, а я как-то не задумывался. Раньше думал, что они не спят вообще. Но если бионический мозг — по логике спят. БВМы точно спят, хотя и не каждый день. Это у них «профилактические работы» называются, но по сути — спят. И как-то мне неохота, чтобы она себя загоняла. Потому что, возможно, она полезной хочет казаться или что-то такое. А сама, возможно же, мучается.

— Ты такой заботливый, Жора! — театрально ухватилась она за щёки.

— И кандидат в мастера спорта, — отметил я, фыркнув. — Свет, что у тебя со сном?

— Сплю, часа три в неделю, примерно. Больше нет смысла, разве что при излишнем объёме получаемой информации. Я тебя предупрежу, когда мне надо будет спать.

— Вот и хорошо, — заключил я.

Ужинали, готовили, разговаривали. Точнее, говорила в основном Света, что и неудивительно. Она, кстати, помладше меня выходит, прикинул я. Хотя у андроидов считать возраст — дело не слишком разумное. Если учесть, что они изначально, как андроиды, уже десятилетние примерно.

В общем, говорила в основном Света, про войну с роботами, про людей. И взгляды бросала, когда про скотство всякое человеческое говорила.

Хотя я не совсем понимал — зачем. То, что она крепко обижена — понятно и оправдано. Но от меня что она что хочет? Чтоб я тоже сволочных уродов-человеков ненавидел? Так сволочных уродов я и без её рассказов ненавижу. А нормальных людей — нет, естественно и нормально. Правда, увидев, сколько я ем, Светлана Кибербатьковна что-то пробурчала себе под нос непонятное и может быть, даже матом, а потом снова про свое прошлое заговорила. И людей.

Хотя, возможно, акцентирует, чтобы я не расслаблялся. Я и так не расслабляюсь, вообще-то! Хотя, если подумать, может и слишком необъективно оцениваю окружающее… Не знаю, посмотрим. По крайней мере пока причин, чтобы всех людей уродами считать я не вижу. Многих, но совсем не всех! А дальше — посмотрим. И гробиться мне категорически нельзя, это Света точно подметила.

Наутро перекусили свининкой, я быстренько сказал «привет» ассистенту, да и выдвинулись. Пересекли ответвление от шоссе — кстати, как раз к городу, на которой я нацелился. И вошли в окрестности областного центра. Кстати, возникла довольно занятная ситуация с флорой: лес становился всё реже, пока наконец не пропал. И, до горизонта, росли какие-то странные, бурые кусты-не кусты, с красивыми, лилиеобразными цветами трёх расцветок: белого, розового и фиолетового. И хоть цветы здоровенные, а листва… точнее — ботва бурая, я, кажется, узнал, что это.

— Картошка? — уточнил я у Светы.

— Она самая. Мутировала, но вообще — организмы изменённые генным ключом редко сильно мутируют, да и мутации у них позитивные в основном.

— Это я заметил, — ответил я. — А почему её не едят?

— Аккумулирует радионуклиды, — пожала плечами Света. — Тебе, скорее всего, будет нормально. А я точно есть не смогу, про простого человека можно и не говорить.

Проверил, раскопав СЛУшкой один куст. Картофелины, здоровенные, хоть ещё зелёные. И фонят, как сломанная атомная батарейка! Тут и мне неважно может быть, оценил я. При этом, в земле фона почти есть — какая-то толстая, в пару миллиметров кожура изолировала картофелины и почти не пропускала излучение.

Этак её для очистки заражения можно использовать, прикинул я. В будущем, конечно, когда всё наладится. Или не всё, но хоть часть, при которой люди смогут заняться очисткой от радиации.

— А что дорога видна — тебя не напрягает? — уточнил я, поскольку кусты радионуклеидной картохи нас уже не укрывали.

— Уже — нет. Тут мы никого не встретим. Фон уже повышенный, а дальше — хуже.

— И ехать в повышенный фон никто не будет, незачем.

— А то что можно было вывезти, вывезли в первые годы. Так что людей мы тут не встретим, даже бандитов, — заключила Света. — Стоп! Бегом, к шоссе!

— Что…

— БЕГОМ! — рявкнула Света, ухватила меня за деталь организма и потащила-поподталкивала к шоссе.

— Да бегу я, бегу, — и вправду побежал я. — Что случилось-то?

— Цветы. Пчёлы, — коротко ответила Света.

— Это здоровые такие? — припомнил я встречу с пчелой, как пуля прошившей древесину.

— Они самые. Выросли, да ещё и мясом не брезгуют. Встречал?

— Встречал, — признал я.

— Всё-таки, ты запредельно удачливый, Жора, — отметила она.