Лучезарное Завтра

И попой повиливала так, завлекательно очень, хмыкнул я. Ну и ладно, надо перебрать технику.

В общем-то перебирать ничего особо не пришлось — плесень и прочая гадость до мастерской не добрались, ходовая на стоящей на лифте платформе была в отличном состоянии, батарея на девяносто восемь процентов полна. Разве что пару колёс перекинул. Вроде и целые, но чем-то не понравились.

Светки не было, ну и не удивлюсь, если не будет ещё долго — тут даже «женщины» не скажешь. Сам понимаю, что если бы меня, например, с дырками БАППХ оставил после операции — я бы тоже бегал-суетился, чтобы их прикрыть. Даже если бы людей не видел, просто для себя.

Но и торчать тут, ждать Светку желания нет. А с ней за барахлом идти — слуга покорный! До ночи проволандаемся, будет всякое «а мне идёт, Жора?» — знаю я, учёный.

А значит, надо шасси поднимать и выгонять. Проверить ходовые качества, ну и прикинуть, где кузов достать. И какой. Или вообще — самому делать его придётся как у тех, что раньше на глаза попадались. Ладно, разберёмся.

Правда эта плесень между люками. Не то, чтобы пугает, но ведь угваздает всё. Чёрт знает в каком она виде, но шасси от неё не укроешь толком. Ну, хоть сам не угваздаюсь, решил я, дёргая рычаг раскрытия створ и втопив из мастерской.

Сочный такой, противный «Хлюп!» за спиной показал, что это я правильно сделал: заляпало всё знатно, а плесень, судя по звуку, слизь. Не люблю слизь, ну да ладно.

Всунул физиономию в мастерскую — всё заляпано пакостью, белёсо-прозрачной. И запах такой кислый, неприятный. И на полу пакости этой много. Ну ладно, шасси подниму, а там разберёмся, как отчистить.

И хорошо, что прибарахлился нормально. А то комбезе техника по этой дряни топать было бы противно, рассуждал я, идя к пульту управления подъёмником. И тут меня просто схватил ступор, натуральный столбняк!

Слизь… это был СЛИЗЕНЬ! С омерзительными, шевелящимися рожками! Противный, чтоб его МОЛЛЮСК!

Вот просто ступор напал, всё внутри сжалось от омерзения. На секунду, но эта мерзость просто дёрнулась… И я оказался в ней!

Опасная для слизистых щёлочь. Активируется протокол «ясный взгляд» в защитном варианте.

Красная надпись промелькнула в темноте закрытых глаз, приведя в себя. Вокруг было мокро, холодно и склизско. Эта пакость вокруг меня и, судя по лёгкому покалыванию кожи — нездорово это ни черта! Не говоря о том что я ВНУТРИ моллюска! Моллюска!!

Чудовищным усилием задавил наваливающуюся панику, с опасением открыл глаза — нет, нормально, вижу. Но пакость, что я увидел — лучше бы не видеть. И лучше бы её вообще не было!

Я бултыхался в молочном желе-киселе гиганского, омерзительного слизняка, собравшегося с пола. Видно через него было хреново, но видно. Да и свет проникал. Попробовал порыпаться-поплыть — без толку, держит, точнее просто восстанавливает свою мерзкую слизистую плоть.

Сдёрнул с плеча карабин свой автоматический, с трудом водя стволом в пакости стал наводить на какие-то тёмные пятна в слизняке. Навёл, выстрелил… Да всю обойму расстрелял — без толку! Сам гидродинамическим ударом больше получил, хорошо не вырубило!

А времени всё меньше, опять наступала паника. Тем временем, в мастерскую вбежала Светка, в каких-то ярких тряпках. Подбежала к краю слизняка, постаралась что-то сделать манипуляторами — без толку, железо просто проходило сквозь смыкающуюся плоть. Распрямилась, замерла на секунду и убежала.

Бросила? Не знаю, не до того. Я скоро задохнусь, мать-перемать! В кишках мерзкого, склизского, отвратительного слизняка!!! Ну уж нет! Стройбатовцы не сдаются…

Последняя мысль промелькнула вспышкой, шуганув опять наваливающуюся панику. Стройбат, Саперная Лопатка Универсальная, ненаглядная! Выручай, родимая, подумал я, сдёргивая СЛУшечку с пояса. И активировал режим гриля.

Слизняк заколыхался, меня замотало — не нравится, твари, порадовался я, сжимая зубы и стараясь держаться от штыка СЛУшки подальше — и так припекало, мягко говоря. Свариться в слизняке — не намного веселее, чем стать его обедом!

И тут вбегает Светка, со здоровенным мешком с надписью «Соль». Разрывает и начинает горстями кидать в слизняка!

А я еле удержал рот закрытым, не нахлебавшись слизи: меня всё-таки достала истерика, хоть в виде неудержимого смеха. Меня, блин, готовят в слизняке! И солят по вкусу!

Но, видимо, то ли слизняк пропёкся достаточно, то ли ещё что, но слизь вокруг стала терять упругость и просто растекаться. И, через минуту, я стоял в луже слизи, сморкаясь изо всех сил, выдавливая слизь из всех дырок разом. И наконец с сипом вздохнул, прогоняя чёрные точки перед глазами.

А потом просто упал на бок, дыша как перепуганный хомячок. И дрожжа — била дрожь, сил что-то делать не было. Мозг отключился.

В себя меня привела тряска за плечо и повторяющийся светкиным голосом вопрос:

— Жора, Жора, что с тобой?! Ранение? Где?

— Всё со мной, — стуча зубами ответил я. — В порядке. Почти. Сейчас пройдёт. Это у меня… — замялся я. — С детства. Фобия. Остраконофобия, чтоб её!

— Боязнь моллюсков?