Лучезарный

- Я знаю. - Неожиданно произнес безликий светящийся ангел, сидящий рядом с Эрнолтинаором. Его голос был похож на глубокий, мягкий удар колокола. - Я видел и чувствовал все, о чем ты говорил. Я переживал радость и отчаяние создателя. Но послушай меня. - Он наклонился вперед, и все увидели лицо, проступающее из ослепительного ореола. Невероятной красоты, оно принадлежало уже другому миру - Огненному. Более совершенному, чем их тонкие сферы. Пламя кипело в его зрачках, рвалось наружу через ангельскую оболочку. И Денница невольно отступил назад, не в силах выдержать взгляд высшего создания - огненного тетраима.

- Послушай меня, Лучезарный… Мы создаем жизнь. Не игрушку для великих. Не арену битвы между мирами. Не доказательство своей власти над пространствами. Только жизнь. Как бы ни была велика твоя любовь к своему созданию, если она будет причиной многовековых смертей, боли и отчаяния - ты должен отказаться от него. Признай, что оно ущербно.

Тетраим замолчал, и его нереально прекрасные черты снова растворились в облаке света. Лицо Денницы исказилось от внутренней борьбы с самим собой.

- В нем боль моей души, - прошептал он, и губы его искривились мучительно. - Счастье. Восторг от каждой удачно подобранной краски и звука. Боль неудач. А вы хотите уничтожить все то, что дышит вместе со мной, плачет и радуется?! Смысл жизни моей? - Его голос наполнился звенящей силой, гневом и отчаянием. - Я не позволю. Никому. Никогда!

В его руке возник алый шар, истекающий пламенем. Дворец содрогнулся от выплеснувшейся из орудия силы. Ангелы вскочили с тревожными восклицаниями. Тетраим медленно поднялся, светясь еще сильнее. Остался сидеть лишь Эрнолтинаор, на которого был направлен луч огненной сферы.

Архэл шагнула вперед и заслонила собой архиангела, готовая делать то, для чего была создана. Защищать. Хотя сердце ее сжималось от боли и страшного предчувствия.

Друзья Лучезарного встали за его спиной.

- Ты ослеплен отчаянием, - спокойно сказал Эрнолтинаор.

- Нет, это вы слепы! - закричал Денница в ответ. - Вы отягощены вашими древними знаниями! Да, я создаю жизнь! Настоящую, а не ее подобие!

Сфера в его руке засияла сильнее, и пол пошел мелкими трещинами.

- Остановись! - Архэл выхватила меч из ножен и направила острие клинка в грудь отчаявшегося бунтаря. - То, что ты защищаешь, не стоит этого.

- Не стоит чего? - произнес он сквозь зубы, глядя ей в глаза. - Того, чтобы ты подняла на меня меч?

Шар в его руке превратился в длинный жезл с пылающим граненым камнем на конце. И в тоже самое мгновение Эрнолтинаор поднял руку. Поток света ударил Денницу в грудь, окружая сияющим облаком, а контур тела тетраима запылал, растворяясь в ослепительном сиянии. Оно свернулось огненным колесом и накрыло юного Архитектора, вынося сквозь стены белого дворца, прочь от тонкого мира архиангела. Вниз.

- Не-ет!! - закричал Рафаэл и бросился следом за другом. Остальные пятеро, не раздумывая, последовали за ним.

Архэл уронила меч на потрескавшийся пол. Опустилась на искореженные плиты. К ней медленно подошел Эласеор. Сел рядом.

- Он верил, что защищает жизнь. Он хотел остаться со своим творением. И останется. Разделит его судьбу.

- Знаю, - прошептала она, глотая слезы.

- Они просто передвинут его мир как можно ниже от обитаемых пространств. Чтобы тот не мог повредить…

- Знаю! Я все знаю, брат. Не говори ничего…

ГЛАВА 20

Месть полукровки

Видение закончилось. Черная ночь перестала быть непроглядно-черной, далеко на горизонте забрезжила светлая полоса приближающегося рассвета…

Арэлл сидела на земле, чувствуя, как бешено колотится сердце. Вокруг ходили, тихо переговариваясь, люди, но казалось, они не замечают девушку и ее странного собеседника.

- Ну, что, теперь вспомнила? - насмешливо осведомился Эмил.

- Да. - Тихо ответила Арэлл, ощущая, как глухая тоска вытесняет из ее сердца недавнее счастье. - Я помню все это…

- А теперь я покажу тебе то, чего ты не можешь помнить. - Вукодлак оглянулся на светлеющее небо и нервно повел ушами. - Посмотри, что с ним стало…

Арэлл увидела гигантский зал глубоко под землей. Стены, пол и потолок здесь были выложены драгоценными камнями. Вокруг сверкали корунды и алмазы, образуя изображения животных, людей, прекрасных крылатых существ. Орнамент из аметистов обвивал колонны.

Всю центральную стену занимала огромная картина…

Рафаэл стоял перед своим последним творением - фреской с изображением ангела, объятого пламенем. Волосы его были - языки огня. Доспехи - кольца дыма, обвивающие тело. Концы крыльев тлели рассыпающимися углями. Лицо отражало скорбь и усталость. От грозной фигуры веяло безнадежностью. Тоской. Жутью…

- А ведь когда-то мои картины и статуи вызывали радость. Покой и умиротворение. - Создатель полотна понуро ссутулил плечи. - Это было еще не так давно…Или давно? Скажи, Лучезарный. Сколько времени прошло…?

Денница бесшумно подошел. Встал рядом. Стараясь, чтобы голос звучал беззаботно, сказал:

- Тебе ведь известно, для нас не существует времени. И ты не прав - это прекрасная фреска.