Лучи из пепла

— Мне стало чуть ли не дурно; я уставился на Вильямса, стараясь угадать его настроение. Если бы он сказал «нет», наш план провалился бы в парламенте. Но вот американец оторвал наконец взгляд от записки и возвестил: «Великолепно! Ваш план имеет не только внутриполитическое, но и внешнеполитическое значение. Попытайтесь добиться, чтобы ваше предложение было поскорее обсуждено и принято. Как только представители парламента придут ко мне с законом, я сам отправлюсь к генералу Макартуру и добьюсь, чтобы он утвердил его».

Счастливые японцы пожимали друг другу руки. А потом, когда они выходили из американского штаба, председатель муниципалитета Хиросимы без конца повторял: «Дело в шляпе, наше дело в шляпе! Теперь закон будет наверняка принят».

И действительно, мысль о том, что Хиросима должна быть выделена из всех других городов, разрушенных войной, наконец-то нашла признание в японском парламенте. Даже премьер-министр Иосида, до того времени весьма сдержанно относившийся к Хиросиме (ни он, ни его предшественники ни разу не удосужились нанести городу официальный визит), сказал мэру:

— Разумеется, мы что-нибудь сделаем для вас. Когда я веду переговоры с представителями союзников, я всегда говорю им: «Вы можете сколько угодно кичиться своей гуманностью, но судьба Хиросимы заставляет видеть вас в совсем ином свете». В ответ они обычно машут рукой и говорят: «Лучше не будем упоминать об этом».

10—11 мая 1949 года японский парламент наконец-то принял закон, официально объявляющий Хиросиму «городом мира». Этот закон не только обеспечил Хиросиме чрезвычайные субсидии, но также передал в ее распоряжение один из двух принадлежавших ранее военным властям земельных участков, которых город уже давно домогался.

В последний момент, правда, возникло непредвиденное затруднение, чуть было не сорвавшее принятие законопроекта. Дело в том, что представители Нагасаки — второго города, где произошел атомный взрыв, — внезапно выступили с заявлением, что их город по меньшей мере с одинаковым правом может претендовать на то, чтобы стать «Меккой мира». Поэтому надо сразу же проголосовать закон о восстановлении как Хиросимы, так и Нагасаки. Если этого не произойдет, все депутаты либерально-демократической партии в округе Нагасаки единодушно выйдут из правительственной коалиции. Обращаясь к представителям Нагасаки, Бамбоку Оно, один из сторонников закона о Хиросиме, с возмущением сказал:

— Где это видано, чтобы так делалась политика? Сперва вы смотрели, как другие готовили лакомое блюдо, а потом, когда пришло время есть, заявляете: «Мы тоже хотим участвовать в трапезе!».

Депутаты спешно выработали компромиссное решение: Нагасаки было присвоено наименование «международного культурного центра». Таким образом, на долю второго разрушенного атомной бомбой города пришлась по крайней мере треть «кушанья», изготовленного на парламентской «кухне» в Токио.

5

Однако радость населения Хиросимы в связи с утверждением будущих субсидий была вскоре омрачена одним неприятным событием.

В начале июня вызванный из США для борьбы с инфляцией в Японии экономический советник Джозеф Додж предложил свой план «оздоровления японской экономики», который предусматривал немедленное, и притом значительное, сокращение всех расходных статей государственного бюджета, повсеместное замораживание заработной платы и различные мероприятия по «рационализации» японской промышленности. Тем самым пятилетний план экономического восстановления Японии, принятый только в предшествующем году, был на данном этапе сорван. Жители Хиросимы имели все основания предполагать, что проект возрождения их города, только что с большой помпой утвержденный парламентом, постигнет та же участь. Тем более что сверхосторожные защитники этого проекта не внесли в текст закона никаких точных данных о размерах помощи государства «городу мира».

В соответствии с планом Доджа в середине июня 1949 года предполагалось уволить почти треть рабочих на втором по величине предприятии Хиросимы, сталелитейном заводе «Ниппон сэйко Ко», насчитывавшем свыше двух тысяч рабочих, ибо руководство железными дорогами временно заморозило все заказы на рельсы, переданные этому заводу. Против увольнения рабочих выступили все профсоюзы в Хиросиме. Но, поскольку их жалобы ни к чему не привели, они призвали трудящихся к забастовке.

Коллектив электростанции в Сака присоединился к стачке сталелитейщиков. Все члены профсоюза этого предприятия приняли участие в крупной демонстрации, состоявшейся 15 июня на площади у сталелитейного завода. Итиро Кавамото был одним из знаменосцев своей колонны во время этой самой многочисленной и значительной манифестации трудящихся Хиросимы.