Лучник

На муровскую и вообще человеческую засаду не похоже. Тогда на околице не один наблюдатель должен быть, а минимум двое, но поберечься стоит. Как бы на снайпера не нарваться. У нас такое было неоднократно. Выстрелит гадёныш и ноги оттуда – ему ничего, а у нас потери.

Мы стоим в шестистах метрах. Если там снайпер, то он твою «зушку» разглядел в подробностях и на рожон не полезет. На одиночного человека он, может быть, и среагировал бы, собаку взял ножом, по крайней мере, попытался бы, а на большую кошку реакция совсем другая. Да и попасть по грыси в движении из «снайперки» это чистая фантастика. Я о таком даже не слышал. – Гость только кивнул.

Возразить знахарь, конечно, мог, но виноват он был сам. Гость два месяца всем втирал, что свежаков обижать нельзя и если есть возможность, то надо помогать. В город Платон бы не полез, а в деревню имело смысл. Тем более, что он собирался обкатать Надежду. Уж больно интересно она двигалась.

Тигр, получив задание, даже улыбнулся. Платону так показалось. Осклабился и пропал. Платон остолбенел. Как это? Лучник даже глаза протёр от неожиданности и оглянулся на Гостя, но тот ковырялся в недрах своей железной любимицы, и Лучник решил оставить это дело на потом.

Тигр нарисовался в трёх метрах от грузовика и, выделывая всевозможные кульбиты, понёсся по полю. Причём бежал именно, сбивая прицел возможному снайперу. Добрался до околицы и скрылся во дворах.

– Не двигается. – Тут же прокомментировала Кнопка. Платона это устраивало, и он приказал.

– Егерь! Двигай задним ходом к деревне.

Надежда! Гранатомёт за спину, автомат в руки. Пойдёшь со мной.

Кнопка! При любом изменении докладывай мне. – Свой карабин Платон оставил, лук и рейдовый ранец с притороченными колчанами закинул за спину, а в руки взял «калаш».

Автоматы Гость пристрелял ещё в части – проблем с кучностью не было. Обычная пехотная трещотка. Для простой пехоты лучше не надо, а вот для штурмовых частей калибр маловат. Сейчас этот автомат был уместнее всего – начальных и средних заражённых из «калаша» стрелять просто, а элитника Платон не ждал.

Высший давно уже сожрал бы прятавшихся и пошёл дальше, уводя всю стаю. Элитнику надо двигаться, чтобы выжить, а низшие заражённые в его стае это ходячий сухой паёк – жрать можно, но с огромным трудом.

За двести метров до въезда в деревню Платон приказал Шуше, и она выпрыгнула из кузова. Платон с Надеждой последовали следом. До деревни добежали. Потом перешли на быстрый шаг. Грыси исправно передавали картинки, но там, где они проскакивали, было пусто. Как вымерло всё, даже живность никакая не шевелилась.

Дошли до дома. Деревянная дверь на старенькую веранду была заперта. Платон сделал шаг назад и как на тренировке с переносом тела ударил ногой в район щеколды.

Дверь с треском распахнулась. Короткая веранда с поскрипывающими рассохшимися досками пола, дверь в дом – открыта. Странно. В доме светло из окон. Первый этаж осмотрели быстро – пусто. На второй этаж поднимался сам. Шорох услышал на пределе слышимости, потом какое-то хмыканье и … горловой клёкот?

Поднимался по лестнице потихоньку, но дом старый и лестница всё равно тихонько поскрипывала. Второй этаж был мансардным, обшитым потемневшей от времени вагонкой. Шорох усилился и Платон, наступив ещё на одну ступеньку, поднял над уровнем пола голову…

Чёрт! Ползун … твою мать! Бывшая старенькая бабушка. Видимо лежала на втором этаже и там переродилась. Кровать стояла в самом углу у низкого окна. Рядом невысокий столик, заставленный разными лекарствами, стакан с водой и пластиковая полутора литровая бутылка.

Тем временем бабулька медленно, но целеустремлённо ползла к Платону. Не дожидаясь прибытия гостеприимной хозяйки, Платон нажал на курок. Автомат глухо кашлянул одиночным. Платон ещё раз оглядел комнату и проговорил в микрофон гарнитуры.

– Кнопка! Что наблюдаешь?

– Пропала.

– Ползун. Был. Осмотрись и, если чисто подъезжайте. Мы потихоньку вперёд двинемся.

По деревне шли по обочине центральной улицы. Тигр шарился по подворьям слева, Шуша шустрила с другой стороны. Грузовик Платон притормозил после первой четверти этого деревенского проспекта.

Улица была широкая, между домами и дорогой палисадники, огороженные невысокими заборчиками из штакетника – прямо пастораль деревенская. Никаких тебе заборов из профнастила или оцинкованного железа коими грешат около городские постройки. Грыси двигающиеся по дворам вырвались вперёд и подобрались к самой площади.

Картинка, что скинул Тигр, поражала воображение. На площади собрались, наверное, все бывшие жители деревни. Присутствовали здесь в основном спидеры, бегуны и джамперы. Было немного пустышей и лотерейщиков.