Лучник

К тому же есть у меня ещё одна задумка. В прошлый раз мы Катёну и Тайру отсюда выдернули. Где Тайра живёт я помню, а где Катёна — сами не найдём, а они обе могут быть иммунные. Вот и совместим приятное с полезным. Глядишь, у Катёны сестрёнка появится — ей не так тоскливо будет. Мы все люди взрослые, а она ребёнок. Ей одиноко. Ты ещё дуришь не по-детски. То дочкой зовёшь, то с кулаками набрасываешься.

— Да я… — только и успел сказать Егерь и глаза его остекленели.

— Иди Белый. Дальше я сама. Не надо тебе на такое смотреть. — Тихо сказала Светлая.

Это был уже четвёртый раз, когда девушка гипнотизировала Егеря. Первые три раза были пробные и очень короткие. В этот раз Платон разрешил Светлой провести сеанс глубокого гипноза. Слишком странным ему показалось поведение Егеря в последние несколько суток.

Механизм гипнотического воздействия Платон так и не понял, но теперь точно знал, как Белые воспитанники лечили сознание всех остальных воспитанников спецшколы имени Спартака. И почему их так ненавидели воспитатели. Теперь ему оставалось только отойти в сторону и ждать.

Грузовики появились на следующий день к обеду. В этот раз Гость не скромничал и к трём рейдовым грузовикам, приспособленным к передвижению по дорогам Улья, добавились ещё семь машин под завязку, забитых оружием и боеприпасами. Четыре из них являлись уже видимыми Платоном «шишигами» с двуствольными автоматическими пушками в кузовах, а вот три были Платону абсолютно незнакомы.

Это были мощные трёхосные машины с выдвинутыми вперёд капотами, высокими кабинами и с брезентовыми тентами над большими кузовами. К двум грузовикам были прицеплены длинноствольные противотанковые пушки. К третьему прилагался буксируемый прицеп.

— Ну, ты и прибарахлился! — Удивлённо сказал Платон спрыгнувшему с подножки передней машины Гостю.

— А то! — Гордо ответил тот.

— Прикинь! Ворота части открываем, а прямо во дворе стоят три «Урала» с прицепленными к ним гаубицами. Это Д-30А. У нас эти гаубицы, где только не использовали с шестидесятых годов прошлого столетия. Кузова грузовиков забиты боеприпасами под завязку, а прицеп пустой.

Видимо огневой взвод за чем-то на склады кадрированной части отправили и все в ней переночевали. В двух кабинах пустыши залегали и по территории пустыши бродили. По количеству и форме как раз на огневой взвод наберётся. Жаль, третьего орудия не было. Чёрт их знает, куда они его подевали.

Куда поедем? В лес? Тогда грузитесь. — Гость был весел и немного возбуждён.

Ещё бы! Ста двадцати двухмиллиметровые гаубицы попадаются в Улье крайне редко. А если учесть, что в довесок к двум орудиям прилагался одиннадцати тонный прицеп, то можно было только догадываться, чего и сколько в него напихал запасливый знахарь. Теперь им точно надо было в стаб «Минутка». Продать приобретённое можно было только там.

— Не поедем мы с тобой в лес. — Ответил Платон.

— Давай перезагрузку городского кластера здесь дождёмся, а после перезагрузки грузовики подгоним прямо к окраине с этой стороны, а дальше по плану.

— Давай. — Легко согласился Гость.

— С такой огневой поддержкой только в поле останавливаться. В лесу мы не развернёмся.

Егерь то где? Выяснили у него что хотели? — Платон мрачно усмехнулся.

— Выяснили. Егерь спит, и будет спать до вашего окончательного решения. Я сам грех брать на душу не хочу, но в моём отряде ему делать больше нечего. К тому же лично для него это смертельно опасно, а всё ты виноват со своими экспериментами. Недаром я тебя в своё время вивисектором прозвал.

— С чего бы это? — Оторопело спросил знахарь.

— С того. Зови всех, чтобы мне два раза не повторяться. — Гость умёлся за своими помощниками и через десяток минут явился с Тайрой, Боцманом и Кнопкой. Дождавшись, когда все рассядутся рядом с ним, Платон начал рассказывать.

— В общем ситуация следующая. Покопалась Светлая в мозгах Егеря. Раньше ни времени, ни возможностей для этого не было, да и всем остальным было бы сложно объяснить такие необычные действия и мне пришлось создавать удобную для нас ситуацию.

Что нам удалось выяснить? По большому счёту виноват наш великолепный знахарь со своими экспериментами по омолаживанию Егеря и Боцмана.

С Боцманом всё оказалось намного проще — всё же ему было не сильно за шестьдесят, а немного за сорок. Поэтому адаптация к собственному обновлённому организму у Боцмана прошла легко. Он в основном наслаждался вновь обретёнными силами, необычными дарами, чуточку подправленным Ульем здоровьем и вновь отрастающими у него зубами, а вот с Егерем Гость здорово перестарался.

Всё дело оказалось в нашей «дочери полка». То бишь в Катёне, а точнее в романтических чувствах Егеря к названной дочери.

Сначала Егерь действительно относился к Катёне как к любимой и вновь обретённой дочурке, а потом товарищ знахарь принялся его омолаживать и Егеря вместе с обретённым здоровьем обуял дикий спермотоксикоз. Он ведь уже давно жил один, да и перед смертью жены ему было не до постоянного секса.