Лучшая фантастика XXI века

– Ну что? – спросил я.

– Покопался, как мог. И офицер Френдли, и Контроль Илии клянутся, что не было никаких подтвержденных похищений с тех пор, как этот тип Ремора попытался захватить База Парсека и кончил жестким приземлением на Япете.

– Это успокаивает. А что о моем пассажире?

– Ничего. Как ты сказал, до вчера его просто не существовало. Он снял склад и, чтобы провести разгрузку, нанял один из погрузчиков Тецунекко по дистанционной связи. А прежде чем вернуть погрузчик, полностью стер его память.

– Позволь предположить: за все он расплачивался бартером.

– Верно. Титановые подшипники за склад и слегка подержанный анодный диск – за разгрузку и погрузку.

– Так что кем бы он ни был, у него имеется достаточный запас качественных частей, чтобы разбрасываться ими. Что насчет энергетической установки?

– А вот это странно. Не будь я установкой, способной обрабатывать в десять раз больше информации, чем какой-то вольный бродяга, я бы вообще ничего не узнал.

– Ладно, ладно, ты самая умная машина на Дионе. Что узнал-то?

– Никакого торгового следа у самой установки и у ее чипов нет. Но есть серийный номер, физически нанесенный на корпус, – и не тот, что у чипов. Весьма любопытный номер. Согласно моим резервным базам данных, все серия была построена на Земле специально для экстракторов аэростатов.

– Может, она запасная? Излишки производства или проданный бракованный экземпляр?

– Нет. Установка должна была стать частью аэростата «Сатурн-6». Ну а теперь, если не хочешь, чтобы я тратил кредиты на разговоры с аэростатом, это все, что я узнал.

– Аэростат-6 в порядке? Может, у него поломка и он нуждается в замене генератора?

– В поле нет ничего подобного. Выход из строя экстрактора прогремел бы по всей системе. Цена Третьего начала бы колебаться. Последствия сказались бы на всем рынке. Я бы заметил.

С тем же успехом он мог бы передавать статику. Я ничего не понимаю в рынке и фьючерсах. Грамм гелия – это грамм гелия. Как его стоимость может меняться от часа к часу? Понятно, почему Альберт может платить своим инвесторам каждый год семь и четыре десятых процента, а я – только шесть.

Я стартовал по расписанию, и подъем на орбиту прошел абсолютно нормально. Двигатели работали на сберегающих время жизни девяноста процентах. Поверхность Дионы уходила вниз, и я наблюдал, как Поле Илии из заполненного пространства превращается в крошечную серую трапецию на серой же поверхности.

Подъем на орбиту занял пять с половиной минут. Я отключил водородный двигатель, провел быструю проверку, чтобы убедиться, что ничего не сгорело и не лопнуло, потом переключился на ионные двигатели. Внешне они гораздо менее зрелищны – два слабых потока светящегося ксенона, едва видных, хотя мои камеры настроились на максимальную контрастность.

У таких бродяг, как я, – технология временных мер. Я это знаю. Постепенно у каждого спутника Сатурна появятся свои катапульта и орбитальный терминал, и груз будет передвигаться между спутниками на борту ионных грузовиков, которым не нужны вспомогательные двигатели, куда бы они ни направились. Я уже решил, что, когда этот день настанет, я здесь болтаться не буду. Уже существуют установки на Миранде и на Обероне – спутниках Урана. Такой опытный перевозчик, как я, еще много лет сможет находить работу.

Через девятнадцать секунд работы ионных двигателей Эдвард с кем-то связался. Говорил он, используя мою маленькую квазиавтономную личность, поэтому я внимательно слушал, выискивая что-нибудь необычное.

– Энни? Запрос изменений в нашем полетном плане.

– Поздно. Я рассчитал расход топлива еще до старта. Теперь вы едете по железной дороге Ньютона.

– Прошу прощения, но мне кажется, что сейчас еще можно поменять маршрут – если у тебя достаточно топлива для ионных двигателей, а тяготение новой цели не больше, чем у Мимаса. Разве я не прав?

– Теоретически – да.

– Я предлагаю использовать мой груз. Дополнительная тонна ксенона позволит тебе лететь почти к любому объекту системы Сатурна. Учитывая, сколько я тебе переплатил за полет к Мимасу, ты не можешь возмущаться дополнительным временем полета.

– Это не так-то просто. Объекты перемещаются. Дополнительное горючее не означает, что у меня есть окно.

– Мне нужно пролететь вблизи самого Сатурна.

– Сатурна? Да ты с ума сошел! Даже с дополнительным топливом я не могу спуститься ниже кольца Б: у меня не хватит горючего, чтобы подняться. Да и зачем лететь так низко?

– Ты должен встретиться кое с чем в кольце Б. Плачу пятьдесят граммов гелия-три.

– Ложь! У тебя нет ни кредитов, ни акций – ничего. Я проверил перед стартом.

– Я говорю не о кредитах. Я говорю о настоящем гелии; ты получишь его после свидания.

Моя субличность сделала вид, что обдумывает предложение, а я стал прикидывать. Пятьдесят граммов! Я могу продать его на черном рынке – там не спросят, где я его взял. Это оплатит мой следующий ремонт, причем никакого перерыва в поступлении прибыли не будет. В этом году я дам семь процентов или даже больше!

Я снова включил субличность.

– Откуда мне знать, что это правда? – спросил я Эдварда.