Лучшая фантастика XXI века

Историкоастрономы упаковывают свое оборудование. В комнату входит другая группа ученых. Группа, занятая обличьем чужака. Двое толкают тележку, и Бадди Джо вдруг пугается. На тележке лежат новые части обличья. Бадди Джо начинает мутить. Он ожидал меньшего. А здесь не пара брюк, не рубашка. Похоже на комбинезон. Он проглотит Бадди Джо целиком, оставив только голову и руки. А когда исчезнет и твоя голова, куда денешься ты сам, Бадди Джо? (Голова. Голова. Почему он думает о голове Чужака? Не думай о голове!)

Доктор Флинн видит, как он дрожит на другой стороне комнаты.

– А, вот и ты. Скорей раздевайся. У нас мало времени.

Бадди Джо начинает раздеваться, но глубоко внутри он вопит от страха. Не хочу! Что ж, не нужно было насиловать ту девушку, Бадди Джо, говорит Согласие, пока руки быстро расстегивают пуговицы.

Кто-то прижимает подушечки датчиков к его лицу. Бадди Джо сбрасывает обувь, и его ступни разворачиваются. Доктор Флинн терпеливо стоит рядом, глядя на картину, случайно оставленную историкоастрономами.

– Глупцы, – говорит он, – живущие в прошлом. Мы никогда не поймем истину, даже будь нам доступны все возможности во Вселенной. Зачем искать ответы, глядя на копии и повторы того, что было? Лучше отказаться от прошлого. Истина в чем-то ином.

Он выпускает лист; тот сворачивается и падает на пол. Доктор Флинн поворачивается и смотрит на Бадди Джо – тот стоит перед ним нагой. Бледное белое тело, перевитое синими венами.

– Мне нужно в туалет.

– Подожди, – говорит доктор Флинн. – Это будет интересная проверка обличья. – Он поворачивается к остальной группе. – Все готовы?

Одна женщина покачала головой.

– Пять минут. У нас некоторые трудности с расширением шеи.

Доктор Флинн коротко кивнул.

– Хорошо. Сегодня у нас есть небольшой запас времени.

Бадди Джо дрожал. Отчасти от холода, но главным образом от страха. Серо-зеленое тело чужака гладкое и влажно блестит снаружи, но внутри, заглядывая в шею, Бадди Джо видит необычные пурпурные внутренние части. Ряды серебристо-серых крючков, выстилающих обличье, кажутся наполовину металлическими, наполовину органическими. Как они поведут себя, когда он натянет обличье? Глубоко ли эти крючки проникнут в его тело? Но он уже знает ответ. Ему сказали. Насквозь, Бадди Джо, крючки пройдут насквозь. Они оплетут твои сосуды, и нервы, и органы, проникнут внутрь, создавая основу для тела, которое будут выращивать. Они выкрасят лекало твоего черно-белого тела в яркие, сочные цвета.

Доктор Флинн начал напевать про себя. Желтый свет отражался в его очках и лысине.

– Почему? – шепотом спросил Бадди Джо.

– Что почему? – переспросил доктор Флинн.

– Почему вы так со мной поступаете?

Доктор Флинн пожал плечами.

– Вероятно, просто удача. Мы известили суд, что нам понадобится подопытный. Твое дело, наверное, просто стало первым тяжким преступлением, которое рассматривалось в суде.

– Нет, – сказал Бадди Джо, – я хочу спросить, зачем вы делаете из меня чужака?

Доктор Флинн бросил на него странный взгляд. Казалось, несмотря на его отношение, вопрос произвел на него впечатление.

– Ты ведь понимаешь, что происходит? Знаешь наши причины? Интеллект у тебя в целом выше среднего. Что ж, я скажу.

– Готовы, доктор Флинн.

Женщина, стоящая у обличья, поднимает большой палец.

Доктор Флинн виновато пожал плечами.

– Прости. Может, на следующей неделе у нас будет время поговорить.

Он хлопнул в ладоши.

– Так, народ, начинаем. Бадди Джо, подойди к обличью.

Дэвид Д. Левин

Дэвид Д. Левин родился в Миннеаполисе, а сейчас живет в Портленде, штат Орегон, где, будучи активистом научно-фантастического фэндома, вместе с женой Кейт Юл ежегодно выпускает причудливый, удивительный фэнзин «Бенто». Левин начал публиковать беллетристику в 2001 году, вскоре после того, как окончил писательский семинар «Клэрион Уэст», и в 2006 году получил «Хьюго» за рассказ, представленный в этом сборнике.

Не исключено, что многолетний опыт работы в индустрии информационных технологий вдохновил Левина на историю об отчаявшемся человеке, который пытается продавать программное обеспечение на планете, населенной непостижимо скромными разумными насекомыми.[15]

Тк’тк’тк

Речевой самописец Уокера представлял собой замечательное устройство из алюминия и пластика, твердое, прямоугольное, лаконичное. Самописец лежал на восковом прилавке, в окружении комковатой, напоминающей чьи-то выделения продукции местных технологий. Уникальное торговое предложение, подумал Уокер и крепче стиснул ручку дедова портфеля, словно талисман.

– Шктхх птх кстпхст, – произнес торговец, и гипнословарь выдал перевод: «Какая чудесная вещь».

Хитиновые пальцы взяли самописец, царапнув по алюминиевому корпусу. Этот звук Уокеру не понравился.

– Что она делает?

Ему потребовалась секунда, чтобы сформулировать ответ. Даже с гипно тхфшпфтх был крайне сложным языком.

– Она слушает и повторяет, – сказал Уокер. – Говоришь целый день, она запомнит. Земная технология. Ничего подобного, световые годы.