Лучшая ночь для поездки в Китай

Мать Джессики оказалась все еще красивой в свои «за шестьдесят», может быть, чересчур много губной помады (вероятно, его идея), но привлекательное мрачноватое лицо, щедрая грудь и умные глаза, которые смотрели прямо в мои, когда она говорила, пожимая мне руку и нагибаясь ближе ко мне: «Мне очень жаль». Она сказала это мягко и неофициально. Просто между нею и мною. Я не уверен, слышал ли это кто-то еще. Без сомнения, дочь приказала ей ничего не говорить, но она решила, что это неправильно, это сразу чувствовалось. Джессика чертила что-то ручкой на бумажной скатерти. Через всю комнату, едва я только ее заметил, она поразила меня своим видом угрюмого подростка, явившегося на обед с родителями. И все из-за этого парня, нового мужа, Морли. Он был ей омерзителен, и у меня сложилось ощущение, что их чувства взаимны.

— Может быть, вы разрешите наш спор, — бодро сказал Морли. — Я говорю, что телерепортеры, люди, которые делают свою работу даже на самом высоком уровне, имеют кого-то, кто готовит за них вопросы.

Я посмотрел на Джессику. Она все еще дулась.

— Иногда да, иногда нет, — сказал я и подмигнул миссис Зиппин. Я подмигнул потому, что хотел сказать ей, что да, ее муж — козел, но нет, я не собираюсь сердиться по этому поводу. Но, взглянув на ее лицо, на котором было что-то вроде ожидания, я почувствовал, что такого рода вещи уже случались раньше, что Морли — один из тех парней, кто гордится тем, что «провоцирует» кого-то.

— Возьмем, к примеру, вас, — заявил он так, словно все это невероятно весело. — Вы пишете себе вопросы?

— По большей части.

— В самом деле?

— Да.

— Тогда вы должны очень много знать. Скажите, как вы с этим справляетесь?

— Морли, — сказала его жена, — это звучит как на экзамене.

— В самом деле? — сказал он. — Действительно, в самом деле?

Джессика на мгновение перестала дуться и улыбнулась сама себе.

— Не знаю, как вы это делаете, — сказала миссис Зиппин, — вот так говорите с людьми. Прямо перед камерой. Я убеждена, что люди могли бы расслышать, как у меня колотится сердце, всю дорогу до Рочестера.

— С кем это ты говорила? — спросил Морли.

— С сотнями людей на самом деле. Я некоторое время этим занималась.

— Черт побери, я никогда тебя не видел. Ни разу, — признался он.

— Ну, это было дневное шоу. Может быть, ты не смотрел днем телевизор.

— Когда бы мне этим заниматься? Я целый день мотаюсь. Ты права. У меня просто нет времени для такой ерунды.

Я выждал минутку.

— Знаете, Морли, люди все время говорят мне об этом. Иногда они даже останавливают меня на улице, чтобы сказать мне это.

— Сказать вам что? — Морли улыбался по-дружески, но слегка встревоженно, только уголками губ.

— Что они никогда раньше не видели меня по телевизору.

— Разве это так?

— А знаете, что еще? Это почти всегда неправда.

— В таком случае, как вы думаете, кто это говорит? — спросил он, делая глоток воды. Я мог поручиться, что у него пересохло во рту. Так же как и у меня.

Я посмотрел на Джессику, которая рисовала шарик, но внимательно слушала наш разговор.

— Я думаю, они говорят мне это, Морли, чтобы я не возносил свой зад слишком высоко.

Появился официант. Одетый à la française[2] — белая рубашка, черные брюки, фартук. Я заказал мартини. Обычно я не пью джин, но сегодня вечером у меня было чувство, что я способен налиться им под завязку и ничего не почувствовать.

В ресторан вошли две довольно грузные женщины; метрдотель знал их, они, должно быть, были завсегдатаями, и он усадил их у окна. Они одновременно вытащили мобильные телефоны, словно в танце, и положили их на стол. Боялись пропустить звонок. Осмотрели комнату — большие, рыхлые лица и пронзительные глаза. Критически настроенные женщины.

— Это чудный ресторан, — объявила миссис Зиппин. — Люблю ходить в новые рестораны. Мы таким образом устраиваем себе приключения. Вы знаете ресторан Чиппина? Это новое местечко в Давенпорте. Очень шикарное, в самом деле.

— Место, где по-настоящему хорошенькие официантки? — спросила Джессика.

— Они не могут выглядеть такими уж хорошенькими, — жизнерадостно сообщил Морли, — иначе они бы не были только официантками.

— Я не знаю это местечко.

— Ну, там вполне мило, — сказала миссис Зиппин. — Столики у них расставлены на достаточном расстоянии друг от друга. Вы не чувствуете, что едите рядом с какой-нибудь парой по соседству.

— В свое время вы, должно быть, встречались с порядочным количеством кинозвезд, — сказал Морли. — Правда, что все они коротышки с большими головами?

— Некоторые из них.

— Я видел ваше интервью с Германи Гриир, — сказала миссис Зиппин. — Она очень умная женщина, но она не должна все время повторяться.

— Все время, мама?

— Она обычно рассказывает забавные вещи о том, что вы не можете положить голову на колени англичанину, потому что они никогда не стирают свои брюки. — Миссис Зиппин сделала паузу. — Нет, ты права, в первый раз это производит впечатление. Но когда слышишь это во второй раз, тогда уже чувствуешь кое-что еще. Тут уловка, и становится совершенно не смешно.