Лучшая песня

Дорис провела ужасную, беспокойную ночь. Утром она приняла душ, собрала чемодан и вызвала такси. Шел мелкий, противный дождь, от которого на душе стало еще тоскливее.

В Орли тоже шел дождь.

Мишель, помощница Пьера Лорена, встречала ее в аэропорту. Она улыбнулась и расцеловала Дорис.

— Ты не против, если мы сначала заедем к шефу? — вежливо спросила она, — а потом я отвезу тебя в отель? Он очень просил.

— Нет, конечно. — Мысли Дорис были заняты Итаном Россом, и в эту минуту ей было не до могущественного хозяина фирмы «Лорен косметике». Всю дорогу она печальным взглядом смотрела на мокрые от дождя улицы и море зонтиков на тротуарах.

Однако девушку ожидал неприятный сюрприз — всегда любезный и восторженный, Пьер Лорен принял ее весьма холодно. Что бы это значило?

— Садитесь, мадемуазель Ламберт, — предложил он и обратился к своей помощнице: — Будьте любезны, Мишель, проследите, чтобы нам никто не мешал.

Та кивнула, состроила Дорис гримасу за спиной у шефа и вышла.

Пьер сел за свой стол и подвинул ей пакет.

— Я получил это несколько дней назад. Взгляните.

Чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног, Дорис открыла пакет. Ей стало ясно, для чего были использованы негативы тех снимков, по крайней мере, один из них. Тот, на котором она, обнаженная, выходила из ванной.

— Вы видели это раньше? — спросил мсье Лорен.

— Да, — подтвердила она, разрывая фотографию на мелкие клочки.

— Прочитайте записку, Дорис.

Она послушно развернула сложенный вчетверо лист бумаги и с отвращением пробежала глазами несколько строчек. Как и раньше, буквы были вырезаны из газет.

— «Если вы не вышвырнете ее, — процитировал на память Пьер, фотография будет послана в газеты. Во Франции и в Англии».

— Никто не станет это публиковать, — возразила Дорис, в глубине души понимая, что это не так. — Анонимные послания в расчет не берутся.

— Вы так думаете? А я настроен не столь оптимистично. Желтая пресса опубликует все, что угодно. Иногда мне кажется, что она существует только для того, чтобы поливать грязью знаменитостей.

— Не такая уж я знаменитость, — уныло проговорила девушка.

— Вы — нет. А я — да.

— Вы правы. — Дорис почувствовала дурноту. Подняв на него взгляд, она спросила сдавленным голосом. — Я уволена?

— Нет. Пока нет. Но я очень рассержен. Я назвал вам отель, где вы были бы в безопасности, где бы вас охраняли, но вы туда не поехали.

— Не поехала, — прошептала она. — Подруга предложила мне пожить в ее коттедже.

— Это там снято?

— Да. Вообще-то фотографий было много, — призналась Дорис.

— Понятно. Вот результат вашего непослушания. У нас есть опыт борьбы с подобными недоброжелателями, и мы умеем защищать своих людей. Но если они игнорируют наши советы, если поступают по-своему… Мы вложили в вас очень много денег, Дорис, и, хотя я вам сочувствую, дело превыше всего. В вашем контракте есть пункт о том, что вы обязаны избегать огласки, противоречащей интересам компании. Разумеется, в данном случае во всем, что произошло, вашей непосредственной вины нет. Однако если фотографии будут опубликованы, моя фирма здорово пострадает. Мы выбрали вас из-за вашего образа волнующей, искушенной женщины, — чтобы другие женщины стремились стать такими же, захотели соперничать с вами…

— Понимаю, — с горечью подтвердила Дорис. — Кто захочет подражать женщине, которая в голом виде красуется на страницах скандальных газетенок.

— Верно. Поэтому мы пришли к вынужденному решению использовать другую модель для рекламы новых духов. Завтра на презентации мы объявим, что в этом и состоит политика нашей фирмы — «Новое лицо для новых духов. „Лицо года“ для всей коллекции». Вы должны присутствовать на презентации и улыбаться, приказал он, глядя в ее потемневшие от боли глаза.

— Хорошо, — согласилась она.

— Мне очень жаль, Дорис. Найдите его, прекратите это издевательство над вами, или…

— Вы будете вынуждены уволить меня.

— Да.

Пьер Лорен позвонил и попросил принести им кофе.

— У вас есть хоть какое-то предположение, кто это может быть? продолжил он разговор.

— Абсолютно никакого, — грустно покачала головой Дорис.

— А полиция знает об этих фотографиях?

— Да, Итан заявил. — Она замолчала, прикусив губу.

— Итан? — Пьер изумленно вскинул голову.

— Это мой друг.

— Он был с вами в коттедже? Лгать не имело смысла.

— Да, — призналась она.

— Расскажите мне об этом человеке. И про фотографии. Расскажите все, что вам известно, и, может быть, мы вместе до чего-нибудь додумаемся.

И Дорис поведала ему, как все произошло, — про Итана, про коттедж, про надпись на стене. Об остальных инцидентах Лорену было уже известно.

— А этого маляра вы знаете?

— Нет, его пригласил Итан.

— И вы доверились человеку, с которым только что познакомились?

— Да, — ответила она упрямо.

— И теперь он ваш любовник?

— Да.

— Так скоро?

— Да, — проговорила она сквозь сжатые зубы. Потому что перед Итаном было невозможно устоять. Но как объяснить это Пьеру? Сказать, что есть такие мужчины, обаянию которых нет сил сопротивляться? Такие, из-за которых все разумные мысли вылетают из головы. Которые заставляют тебя почувствовать, что ты — единственная.