Лучшая песня

— Вы ко мне обращаетесь или собрались читать монолог?

— Что? — Она сурово посмотрела на него.

— Если вы обращаетесь ко мне, значит, я должен ответить, а монолог не требует ответа, — сухо пояснил он, положил перед ней почту, затем направился к телефону и снял трубку.

— Прошу вас, чувствуйте себя как дома, — произнесла она с сарказмом в голосе.

— Благодарю вас.

— И я отнюдь не жду, что вы станете посвящать меня в свои планы.

— Я звоню знакомому маляру. Он приедет, чтобы смыть краску с вашей стены.

— Я вас об этом не просила! И могу прекрасно справиться сама!

— Конечно, можете, — спокойно согласился Итан, продолжая набирать номер.

Дорис молча глядела на него, гневно сверкая глазами и сердито поджав губы. Нет ничего хуже, чем когда с тобой соглашаются, при этом демонстрируя такое тупое самодовольство! Помощница режиссера сказала, что Итан Росс не отличается человеколюбием, особенно в отношении женщин. Тогда что он тут делает?

— Я ведь даже не знаю, как вы здесь оказались! — жалобным голосом проговорила она.

— Просто проезжал мимо, — ответил Итан. — Увидел, что произошло, и остановился. Любой на моем месте сделал бы то же самое.

Ничего подобного, про себя возразила ему Дорис. Любой разумный человек просто проехал бы мимо.

— Вы только что прилетели из Лондона?

— Нет, я прибыл вчера вечером.

— Ах, если бы мне тоже появиться здесь вчера! — сказала она угрюмо. Может, ничего бы и не произошло. Или бы я, наконец, увидела того, кто мне пакостит.

При этом она украдкой рассматривала своего нежданного гостя. Аристократическая внешность, любезные манеры и в то же время хладнокровие, невозмутимость, легкая отчужденность… Нельзя сказать, чтобы Итан источал обаяние, наоборот, в его обществе было нелегко расслабиться. Этот человек умел наблюдать и ждать и, безусловно, был очень, очень привлекателен.

Наконец дозвонившись, Росс мягко заговорил в трубку. Даже если он действительно просто проезжал мимо, совершенно не обязательно было заходить к ней. Сует свой элегантный нос в дела, которые его не касаются. Ведь она его не приглашала!

Дорис нервничала, ожидая, когда же он наконец закончит разговор, и поэтому вложила в свою тираду гораздо больше агрессии, чем собиралась:

— Мы договаривались, чтобы я к вам приехала, а не вы ко мне!

Положив трубку, Итан прислонился к стене и молча смотрел на нее.

— Девушка в студии сказала, что вы… — смутившись, она замолчала.

— Что я?.. — заинтересованно подхватил он.

— Не имеет значения, — пробормотала Дорис.

— Страшно неприятный тип?

— Нет! Конечно, нет! — Нервно забарабанив пальцами по столу, она проговорила, запинаясь: — Она сказала, что вы — литературный агент.

— Что я вызываю восхищение и зависть, что я ненавижу дураков и меня не очень любят? Что у меня острый язык и я равнодушен к критике?

— Нет, — прошептала Дорис и добавила про себя: она только сказала, что ты — опасный человек.

— Как долго это продолжается? Вы сказали, что вам «это» надоело.

Перестав барабанить по столу, она опустила глаза.

— Три месяца. Он начал с того, что звонил по телефону и дышал в трубку. Потом стали приходить письма с угрозами. Меня донимали продавцы, принося покупки, которые я не заказывала, а потом началось это. Шаги по ночам, краска на моей машине, в почтовом ящике… Пришлось поставить у двери корзину для корреспонденции. Когда я уезжаю, почту вынимает Бетти.

— И полиция ничего не может сделать?

— Ничего. Патрульная машина несколько раз в день проезжает мимо моего дома, некоторое время они даже следили за входом, но у них не хватает людей для постоянного наблюдения.

— И вы не имеете представления, кто это может быть?

— Если бы я знала! — взорвалась Дорис. — Я бы…

А что бы, собственно, она сделала? Убила бы своего преследователя? Тяжело вздохнув, девушка откинулась на спинку стула и посмотрела на Итана. Однако вскоре ей пришлось отвести глаза, потому что его взгляд слишком сильно волновал ее. Нельзя позволять ему взять над собой верх! Дорис решительно тряхнула головой.

— Целых три месяца! — произнесла она вслух. — Не понимаю, как ему не надоест! И чего он добивается от меня? Видит же, что мне на это наплевать. На самом деле назойливое преследование уже довольно сильно подействовало на Дорис, ее работу и жизнь.

— Успокойтесь.

— Я совершенно спокойна!

— Нет, это не так, — сухо возразил Итан, — вас это здорово задевает.

— А что тут удивительного? — спросила она сердито и пожала плечами. Конечно, я напугана! Стоило мне вернуться домой… Целый месяц я была в Барселоне, прямо из аэропорта — в телецентр… Я так устала!

— Может быть, вам стоит на время уехать?

— Это я и собираюсь сделать! — вскинулась Дорис. — Подруга предлагает мне пожить некоторое время в своем коттедже.

— Где?

Сверкнув глазами, она с нажимом произнесла:

— Так я вам и сказала! Откуда я знаю, может, это вы меня преследуете?

— Не мой стиль, — спокойно ответил он. — Вас пригласила Моника?

От неожиданности у Дорис округлились глаза. Увидев ее реакцию, Итан дружески улыбнулся.

— Вы хотели спросить, откуда я знаю Монику? Мы с ней хорошие друзья.

— С каких это пор?