Лучшая подруга Мэри Сью

Когда дым рассеялся, его изумленный взгляд встретился с не менее изумленным взглядом «врага», который тот переводил с полудемона на дыру в стене прямо над собой и обратно. И постепенно в его взгляде начинало читаться понимание ситуации и страх. А вот у Ллевелиса, наоборот, все больше непонимания и некоторая паника. Что за подлые приемчики?

Когда он соглашался стать правителем Матэнхейма, никто не предупреждал, что придется сражаться с такими «врагами». Ллевелис на такое не подписывался!

И тут его «противник» предпринял «атаку», которая вывела бы из равновесия любого воина, — этот четырехлетний карапуз просто разревелся. И полудемон готов был разреветься вместе с ним. Что с ним делать? Это же ребенок!

Послышался топот ног.

— Валду! — Перекрикивая рев мальца, в коридорчик вбежала Катерина. — Вот ты где, маленький…

Что бы она ни хотела сказать, но, увидев Ллевелиса, прикусила язык и даже искренне обрадовалась:

— Слава богу, ты проснулся! Не поверишь, как я тебе рада! — И тут же велела, указывая на ребенка: — Выключи его, чтобы не орал!

— Что значит выключи?! — изумился Ллевелис. — Это же ребенок, а не заводной механизм!

— Мне все равно как, — топнула ногой Кэт. — Просто заткни его.

Ллевелис посмотрел на ревущего карапуза, оценил свои шансы на этом поприще и использовал последний аргумент в своем арсенале:

— Ты женщина, вот и разбирайся с ним.

Катерина одарила его красноречивым взглядом, но настаивать не стала. Она взяла мальца за шиворот и подняла на уровень своего роста.

— Слышь, ты… — Как ни странно, но после этих слов ребенок затих и стал внимательно вслушиваться в слова Кэт. — Если будешь реветь, я тебя отдам этому здоровому дядьке, и он тебя живьем сожрет!

Вместо того чтобы зареветь, ребенок в этот раз описался.

— Ой, да чтоб тебя! — раздосадованно выругалась Кэт. — Златка меня убьет, маленькая ты сволочь.

— Она любит детей? — живо заинтересовался Ллевелис.

Кэт неожиданно аккуратно поставила ребенка на ноги и повернулась к нему. В ее взгляде снова появился тысячелетний холод, и она перестала походить на человека.

— Не твое дело, что она любит. — В ее голосе не было ни злобы, ни презрения, но червем Ллевелис себя ощутил.

Что это? Ментальная атака? От человека? Невозможно!!!

— Кто ты? — решил он взять крепость штурмом.

— Это тоже не твое дело, демон, — не меняя тона, ответила Кэт.

— Теперь — мое, — с нажимом возразил он. Происходящее все больше напоминало плохую пьесу.

— Тебе достаточно знать, что мы не имеем отношения к неприятностям в Матэнхейме, — неожиданно сменила гнев на милость Катерина. — Мы попали сюда случайно и уйдем, как только представится возможность.

Ллевелис собрался что-то возразить, но девушка подняла руку, призывая его к молчанию, и закончила:

— Златослава здесь не останется ни при каких обстоятельствах. Она моя и пойдет со мной туда, куда и я. Выброси из головы все мысли о ней и даже не пытайся охмурить.

— Она моя леви, — тихо сказал Ллевелис, собираясь объяснить, что это значит.

Но Кэт его перебила:

— Нет, не твоя. — Что-то вроде сожаления мелькнуло в ее глазах. Мелькнуло столь быстро, что мужчина невольно засомневался, не померещилось ли ему. — Златослава была рождена не для тебя, а для меня.

У Ллевелиса изумленно поползли вверх брови.

— Не в том смысле, о котором ты подумал, — краешком губ улыбнулась Кэт. — В этом плане я предпочитаю мужчин. Златослава не для этого. И тебе не нужно знать всего… Просто поверь.

Ллевелис понял, что время игр и разговоров закончилось. Кем бы ни была эта девушка, но она — не человек. А значит — потенциальная угроза. Чтобы устранить опасность, нужно знать, с чем имеешь дело. Он решил просканировать ее. А чтобы Кэт ничего не заметила, решил отвлечь ее разговором.

— Я должен тебе верить? — скептически улыбнулся Ллевелис.

Катерина не ответила.

— Кто ты? — немного помолчав, спросил он.

— А ты еще не понял? — Ее губы растянулись в презрительной усмешке. — Ах, демон, как же туго ты соображаешь.

Ллевелис пропустил оскорбление мимо ушей и задал новый вопрос:

— А если я спрошу Злату?

Улыбка Катерины стала шире.

— Она тебе скажет, что я ее подруга, что она знает меня с детства. И в ее воспоминаниях ты не найдешь ничего другого.

Ллевелис стиснул зубы. Вот почему разум леви открыт для чужого вторжения — по всей видимости, ей уже промывали мозги неоднократно. Если и был какой-то блок, то его попросту снесли, чтобы не заморачиваться каждый раз с его снятием. Зачем? Ведь Златослава стопроцентный, чистокровный человек.

— Зачем тебе Злата? Что ты хочешь с ней сделать?

Ллевелис не ждал правдивого ответа. Он вообще никакого ответа не ждал и задавал вопросы, по большому счету просто чтобы Катерина не заметила, что ее изучают. Однако девушка ответила:

— Я не хочу ей ничего плохого. — Ее слова прозвучали уж слишком серьезно. — И тебя не считаю чем-то достаточно хорошим. Меня учили, что такие, как ты, всего лишь животные. Грубые, неотесанные и ничтожные. Вас нужно уничтожать, но вы живучие как тараканы.