Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег

Держась в тени, мы обошли дом и спустились в подвал. Сверху раздавались голоса и смех. И еще едва слышно доносилась музыка с поляны.

Подвал был оборудован основательно и состоял из одной большой комнаты и нескольких поменьше. Одна из небольших комнат была чуть ли не вся заставлена ружьями. Джин провела нас к чулану. Мы забрались туда и прикрыли дверь, прежде чем включить свет. Чулан был почти пуст. Если не считать стопки коричневых балахонов.

Лицо Джин покрылось бледностью. Она порывисто схватила Марка за руку. В ее глазах были боль и страх.

— Я и раньше знала, что отец состоит в Братстве. Но я не знала, что они убивают людей!

Братство? Убивают людей?

— Когда я узнала, что затевает Братство, отец приказал мне позвонить и порвать с тобой, — сказала Джин Марку. — А затем заставил уехать из города к родственникам. Не хотел, чтобы я вмешивалась. Он против убийства. Но слишком запуган, чтобы помешать этому.

— Но я не понимаю, — прошептала я. — При чем здесь мои родители? Они…

— Тише. Надо выбираться отсюда.

Мы услышали шаги. Кто‑то спускался в подвал. Джин схватила три балахона.

— Быстро надевайте.

Балахон оказался тяжелым, от него пахло нафталином и потом.

— Поднимите капюшоны так, чтобы не было видно ваших лиц, — приказала Джин, надевая на голову свой и подвязывая балахон веревкой. — И делайте то, что будут делать все.

— А твое ружье… — начала я.

— Мне не удастся его пронести незаметно, — ответила Джин, пряча его в чулане под балахонами. — Они бы заметили его, и все для нас было бы кончено. Нужно придумать что‑то другое. Пошли.

Что же теперь? Зачем нам нужно проникнуть на это собрание? Что мы там будем делать?

Мы едва успели выйти из чулана, как в подвал спустились двое мужчин. Я старалась, чтобы мое лицо было в тени.

— Добрый вечер, — добродушно приветствовал нас один из них.

Мы молча прошли мимо, поднялись наверх, быстро пересекли двор и вышли через лес к поляне. Снегопад прекратился. Было ясно и холодно. Кругом ни огонька, кроме маленьких светящихся точек от свечей. Я старалась держаться поближе к Марку, чтобы не потеряться, поскольку все казались одинаковыми. Люди бродили, переговариваясь между собой. Однако расслышать, о чем они говорят, мне не удалось.

Мне было страшно. Ноги едва слушались меня. Но я заставила себя прохаживаться, держась поближе к краю поляны. Внезапно Джин сунула мне в руку тонкую черную свечу. Я старалась держать ее твердо, но рука тряслась. Я молила Господа, чтобы никто этого не заметил.

Вдруг музыка стихла. Я так и не заметила, откуда она раздавалась. Все разговоры смолкли, и фигуры в балахонах в полной тишине направились в лес.

Как давно Братство проводит свои собрания в этом лесу? Наверно, это его приверженцы придумали все эти ужасные истории, чтобы отпугнуть отсюда посторонних? И что произойдет здесь этой ночью?

Я постаралась перестать мучить себя этими вопросами, но это было выше моих сил.

Порыв ветра сбросил с моего лица капюшон, и я поспешно натянула его обратно.

— Делайте, как все, — шепнула Джин.

Я схватила Марка за руку, боясь его потерять. Его рука была холодна как лед. Между тем фигуры в балахонах выстроились в две линии, после чего развернулись и двинулись, образуя круг. Все это происходило в полной тишине в свете трепещущих огоньков свеч.

Две фигуры вышли в центр круга. Они держали свечи близко у своих лиц, и я чуть не вскрикнула, когда увидела, что на них были маски.

Белые обезьяньи маски, оскалившиеся в зловещей ухмылке. Они были совсем как та маленькая голова обезьяны, которую мы с Марком нашли в спальне родителей.

Вперед выступила еще одна фигура, ее лицо было скрыто в тени капюшона.

Все молчали. Даже ветер стих.

Третий приблизился к двум фигурам в масках и вдруг резким движением сорвал с них обе маски.

В колеблющемся свете свечей я сразу узнала папу и маму! Взглянула на Марка. Он тоже их узнал. И по его взгляду я поняла — он думает то же, что и я.

Наши родители возглавляют Братство!

Глава 24

Наверно, зто лишь сон, ночной кошмар. Ночь. Заснеженный лес. Люди в темных балахонах. Лида скрыты капюшонами. Круг слабо трепещущих огоньков свечей. Белые обезьяньи маски. И отец с матерью в центре круга.

Я взглянул на Кэру. Ее лицо словно застыло. Сознание отказывалось все это воспринять. Все слишком странно, невероятно, нереально.

Так из‑за этого родители бросили нас? Чтобы уйти в этот лес и возглавить эту дьявольскую секту? Значит, когда они говорили, что по четвергам вечером отправляются в клуб, они шли сюда, надевали свои балахоны и маски, а потом… Что потом? Что они делали? Занимались колдовством или чем‑то еще?

Я подумал о том, как часто мы переезжали с места на место. Почти каждый год — новый город, новый дом. Наверно, это нужно им, чтобы вербовать все новых приверженцев своей секты. Родители не были специалистами по компьютерам. Это — лишь прикрытие. На самом деле они — вожди секты.

Мне казалось, что я схожу с ума. Вся наша жизнь была сплошной ложью. Наши родители все время нам лгали. И, в конце концов, оставили, не сказав ни слова. Бросили ради своего Братства!