Лучшая принцесса своего времени

По слухам, Екатерина Медичи очень гордилась этим сходством со своей царственной дочерью. По приказу Филиппа II за королевой в одних носилках следовали Сюзанна де Бурбон и графиня Уренья. Следующей ехала Анна де Монпасье в сопровождении Луизы де Бретань. Далее по рангу выстроились французские и испанские кавалеры и дамы. В условленном месте у ворот отцы города вручили Елизавете свой поздравительный адрес под звуки оркестра. На некоторых должностных лицах были свободные одеяния из малинового бархата, расшитые золотом и отороченные золотыми галунами, на других – камзолы из белого атласа с короткими мечами и плащами. Затем к Елизавете приблизилась процессия духовенства с крестами и реликвиями. Барон де Лансак отвечал всем по-испански от имени королевы. Как только она подъехала к дворцу, из часовни семьи Мендоса, посвящённой святому Франциску, до неё донеслись приятные голоса певчих, традиционно приветствовавших её «Te Deum Laudamus». Через огромную триумфальную арку Елизавета въехала в прекрасный дворик дворца с помостом, воздвигнутым под навесом из золотой парчи. На помосте стояла Хуана Австрийская со свитой дам, среди которых были невестка и внучка герцога Инфантадо, а также герцогиня Альба, принцесса Эболи и другие. Когда Елизавета слезла с коня и поднялась на трибуну, к ней приблизилась сестра короля, и, встав на колени, поцеловала сначала подол её платья, а потом руку. В ответ королева, которую очень смущал подобострастный испанский этикет, поспешно попросила её подняться. Вместе с хозяином дворца, его братом-кардиналом, Хуаной Австрийской, графиней Уреньей и Сюзанной де Бурбон, согласившейся в этот ответственный момент нести её шлейф, Елизавета достигла великолепного зала, створчатые двери которого были распахнуты, а на пороге стоял Филипп II.

Среднего роста, худощавый, с голубыми глазами на бледном широком лице и песчаного цвета бородкой и усами, тридцатидвухлетний король обладал важностью и сдержанностью манер. Однако его толстая нижняя губа и выдвинутая нижняя челюсть производили несколько отталкивающее впечатление. Филипп сделал несколько шагов навстречу своей невесте, но прежде, чем та успела преклонить перед ним колено, он обнял её и осведомился о её здоровье, вызвав удивление своих придворных таким непривычным отклонением от этикета. Так как обычаи Испании требовали незамедлительного совершения бракосочетания, король без лишних разговоров затем взял Елизавету за руку и подвёл к воздвигнутому тут же в зале временному алтарю. Пока кардинал Мендоса благословлял молодых, сестра короля и герцог Инфантадо в качестве свидетелей держали над ними балдахин. О прекращении религиозного обряда те, кто не присутствовал в зале, узнали по залпу пушек и звуку труб. Перед первой брачной ночью необходимо было отстоять ещё суточную мессу бдения. Но так как по европейским обычаям до наступления половой зрелости невеста не могла вступать в отношения с женихом, король решил сократить обряд. Посажённые отец и мать отвели супругов в брачный покой, а епископ Памплоны за недостатком времени благословил их через дверь. Спустя несколько минут новобрачные вышли и Филипп II объявил всем, что он счастлив.

Рассказывали, что через несколько часов после своего прибытия в Гвадалахару Елизавета, стоя рядом со своим супругом, вдруг принялась пристально рассматривать его лицо, как будто пыталась понять, что за человек ей достался в мужья. Филипп, некоторое время терпеливо переносивший это, наконец, раздражённо спросил:

– На что Вы смотрите? На мои седины?

Правда, заметив выступившие слёзы на глазах юной супруги, он попытался ласковым обращением успокоить её.

С наступлением темноты город и дворец ярко осветили. На площади перед дворцом для горожан устроили королевский пир с играми и представлениями за счёт герцога де Инфантадо. Тем временем Филипп и Елизавета устроили приём в зале, где проходила церемония их бракосочетания. После завершения официальной части был поставлен большой спектакль. Специально для этого собрались лучшие танцоры из Аранхуэса и Толедо, которые исполнили множество различных танцев, от старинных испанских плясок с кинжалами до арабских танцев живота. Они были одеты в зелёные бархатные костюмы, украшенные золотым кантом и чёрным бархатом. Затем пришли музыканты, которые спели песню в честь приезда королевы. После того, как всё было закончено, состоялась встреча между новой королевой и испанскими сановниками. Так, представители святой инквизиции подарили Елизавете арабского чёрного ястреба. За ними последовали 70 священников из орденов Калатравы, Сантьяго и Алькантры, а затем – консулы королевского совета Кастилии.

Тем же вечером во дворец вошла под звуки оркестра процессия, состоящая из офицеров и восемнадцати муниципальных чиновников со знамёнами. Причём каждый из этих лиц нёс серебряное блюдо, наполненное сладостями, которые они с многочисленными поклонами предложили королеве. Елизавета любезно приняла подарок и с одобрения короля приказала графу Альбе де Листа, своему дворецкому: