Лучшая ведьма

– Леди, держите себя в руках. – Голос дракона обдал холодом. – Не вынуждайте просить вас покинуть кабинет.

Да как он?.. Я ведь права! И тут меня осенило: Крэйг ведь ничего не знает!

– Он!..

– Леди Деклан! Я помню о вновь открывшихся обстоятельствах. Я отлично помню вчерашний вечер, – отрезал лорд Эзраа, затем добавил мягче: – Не мешайте мне, пожалуйста. Вы и так сделали много для своей подруги.

Ошарашенная тем, что дракон, оказывается, в курсе новых обстоятельств, я замолчала.

Освальд скривился.

– Лорд Уорнер, я бы попросил, – отреагировал дракон на его гримасу.

– Как скажете, лорд Эзраа, – театрально склонил голову Освальд.

Дракон даже бровью не повел. Невозмутимо прошел к столу и устроился в кресле.

– Итак, лорд Уорнер, мы выяснили, что в день смерти вашей жены в вашем доме случилось нечто странное, что вы скрыли. Что именно?

Я могла бы крикнуть: «Он хотел убить Меган, и она оказалась в зеркалах на другом конце страны», – но не рискнула открыть рот под взглядом невозмутимого дракона. Собеседник с каменной физиономией здорово нервирует.

– Да, – поморщился Освальд, – скрыл. Это могло бы сильно испортить мою репутацию.

– Леди. – Крэйг слегка дернул бровью.

Я невинно взмахнула ресницами, пожала плечами и убрала с пальцев змейку, нацеленную прямо в физиономию наглого лгуна.

– Продолжайте, лорд Освальд.

Уорнер нервно постучал пальцами по подлокотнику, дотронулся до кончика носа.

– Моя жена покончила с собой.

Ничего не сказала лишь потому, что потеряла дар речи от такой наглости.

– Меган вдохнула лошадиную дозу какой-то дряни, по запаху чем-то напоминающей мускус. Я всего лишь немного вдохнул, пока нащупывал у нее пульс. – Освальд расстроенно потер виски, продолжая возводить напраслину на Меган: – От этой гадости невыносимо слезятся глаза, и трясет, точно припадочного. Доктор пятнадцать минут пытался мне помочь, пока не отпустило.

Как все складно! А доктор – идиот?

– К счастью, доктор списал мои слезы на истерику. – Уорнер взял в руки бокал, отпил воды и расслабленно откинулся на спинку кресла. Казалось, он что-то для себя решил. – Я не мог допустить, чтобы мое имя трепали в газетах, поэтому посчитал, что если артефакт не выявил яд…

Он развел руками, позволяя самим додумать.

– Почему вы решили, что ваша супруга покончила с собой? – Крэйг продолжал изображать ледяную статую.

Хотелось даже поежиться.

– Меган была весьма своеобразной женщиной, – уклончиво ответил Уорнер.

– Прошу подробнее.

– Спросите у этой… леди. – Он брезгливо кивнул на меня.

Жаль, моя метелка обзавелась корнями, а то устроила бы ему «случайное» падение на бис.

– Предпочел бы услышать вашу версию, лорд Уорнер, – отрезал Крэйг и с подозрением посмотрел на меня.

Я скопировала его бесстрастное выражение, старательно вспоминая чудесный вонючий сглаз сестры.

– Хорошо, как вам угодно…

Освальд прикрыл глаза и начал вещать. В его весьма подробном рассказе Меган была действительно своеобразной особой.

Расчетливой. Их брак был договорным. Освальд посчитал ее рассудительной и привлекательной для роли жены, а ее привлекли его деньги.

Капризной. Она постоянно требовала подарки, потом заявляла, что он принес не то.

Эгоистичной. Ее не волновало, сколько часов в день Освальду придется работать ради ее желаний.

Жадной. Она заставила мужа открыть на ее имя отдельный счет, который должен был пополняться на определенную сумму ежемесячно. Счетом она не пользовалась, брала деньги на покупки у Освальда.

Ветреной. Да, наша влюбленная по уши в супруга Меган, оказывается, ему изменяла. Благоразумия этой совершенно чужой для меня женщине едва хватало на то, чтобы не превращать мужа в посмешище, потому что она прекрасно понимала, насколько в высшем свете благополучие дел зависит от имени, но отказать себе в многочисленных интрижках не могла. Правда, развлекалась Меган исключительно под чужими личинами. По словам Освальда, ей доставляло удовольствие на время занимать место незнакомой женщины.

А бедный, несчастный, обманутый в ожиданиях муж терпел. Развод непутевая жена давать отказывалась, шантажируя его тем, что в случае расставания Уорнер лишится имени. Потому что леди Уорнер знала о нем нечто…

– Прошу вас, леди Деклан, выйти, а вас, лорд Эзраа, дать расписку о неразглашении, – мрачно потребовал Освальд, поглаживая перчатку.

Я удивленно посмотрела на невозмутимого дракона.

– Леди Деклан останется, она тоже предоставит вам расписку. – Крэйг вытащил из папки два подготовленных заранее документа, вписал наши имена.

Любопытство пересилило возмущение, и я подписала. Оригиналы документов отправились Освальду, копии – в папку дракона.

Уорнер недовольно поморщился, стянул перчатку и продемонстрировал нам шикарные перепонки между пальцами, которым позавидовал бы любой гусь. Перепонки мерзко шевелились и по его желанию укладывались вдоль пальцев. В таком виде они были почти незаметны. Конечно, при условии, что на руке перчатка.