Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса

– Да, конечно. Меня просто изумило, насколько по-разному мы воспользовались этим пониманием. Я употребил его на то, чтобы создать мир более гуманный, чем мой собственный… Мир, внутри которого ограниченное время могут процветать бесчисленные жизни, прославляя свое бытие. Ты же поспешил выделить себя из всего окружения, изолироваться, завернуться в свой собственный индивидуальный мирок.

– Я мог бы без труда, подобно тебе, создать еще один полный мир, столь же совершенный, как Эсперина. Но мое творение должно существовать в рамках этой реальности – в определенных тобою рамках, – и потому останется частью Эсперины, даже если будет равно ей или превзойдет в совершенстве. Неужели тебя удивляет, что я предпочел найти способ изолировать себя от него?

Фаббро не ответил. Он чуть пожал плечами, а потом посмотрел на озеро.

– Я пришел сюда не ради извинений, – продолжил Таувус. – Надеюсь, ты это понимаешь. Я не сожалею о собственном бунте.

Фаббро повернулся к собеседнику:

– Не волнуйся, пожалуйста: я знаю, зачем ты пришел. Ты ведь хочешь уничтожить меня. И конечно же, ты действительно способен уничтожить меня теперь, когда я нахожусь здесь, в Эсперине, так, как ты сумел вместе с остальными распылить вашу сестру Кассандру, когда она попыталась воспрепятствовать твоим амбициям. Решив погубить ее, ты нашел способ временно модифицировать часть оригинального алгоритма, защищавшего вас семерых от физического вреда. Предполагаю, что ты пришел сюда с оружием, работающим по тому же принципу. И оно, конечно, упрятано где-то в Плаше.

«Знание не спасет его», – шепнул Плащ сквозь кожу Таувуса.

Одна утка поднялась с воды – меньше остальных и по-другому окрашенная, с рыжей головкой над черными перьями. Подобрав с бревна бинокль, Фаббро проводил птицу взглядом, потом положил его обратно и вновь обратился к своему непокорному созданию.

– Пусть будет так, – продолжил он, – я, конечно же, не рассчитывал на извинения. Я узнал, что вы вшестером выступили сюда – в великой ярости и вооруженные до зубов. Мне говорили, что ты заручился поддержкой внушительного космического флота, собрал огромную армию. Мне сообщили, что твой Плащ буквально шипел и искрился от накопленной энергии. Меня предупредили, что он превратил весь воздух вокруг тебя в огромную линзу, несказанно увеличившую тебя, так что своим последователям ты казался кипящим огнем колоссом, шагнувшим впереди них в межпланетные ворота.

Таувус подобрал с земли камень и бросил его в воду.

«Ты позволяешь загонять себя в угол, – предостерег сквозь кожу Павлиний Плащ. – Но помни: у него не больше власти, чем у тебя. А на деле даже меньше.

Благодаря твоему предвидению, заставившему тебя создать меня, защищен теперь ты, а не он. К тому же, в отличие от него, ты вооружен».

Таувус повернулся лицом к Фаббро.

– Ты поместил нас в этот мир, – бросил он, – а затем отвернулся, предоставив нас самим себе. И это было прекрасно, ты понял нас с самого начала. Таким был выбор – и твой, и наш. Но теперь, когда это угодно тебе, потому что ты начал стареть, ты являешься сюда, чтобы критиковать наши достижения. Какое право ты имеешь на это, Фаббро? Ведь тебя не было здесь, когда нам приходилось принимать жестокие решения. Как ты можешь знать, что поступил бы иначе?

– Когда это я критиковал тебя? Когда говорил, что действовал бы по-другому? – Фаббро коротко усмехнулся. – Думай, Таувус, думай. Прекрати раздувать свой гнев и на мгновение посмотри на вещи трезво. Как мог я сказать, что делал бы нечто другое? Ведь вначале мы с тобой были одной и той же личностью.

– Да, начинали мы как одна личность, но теперь это не так. Происхождение определяет не все.

Фаббро посмотрел на свои ладони, крупные и с длинными пальцами, как у Таувуса.

– Не все, – отозвался он, – я согласен. Так и должно быть. В другом случае существовало бы нечто единое.

– Ты сделал свой выбор, – проговорил Таувус. – И тебе следовало бы держаться его и остаться снаружи.

– И чтобы добиться этого, понадобилось собрать несчетные армии, принять облик колосса, шагающего во главе воинства… потребовалось спланировать, как отыскать и уничтожить меня?

Фаббро посмотрел на Таувуса, то ли хмурясь, то ли улыбаясь одновременно.

– Да, – согласился Таувус. – Именно для этого.

– Но где теперь эти армии? – вопросил Фаббро. – Где шагающий колосс? Где эти «мы», о которых ты говорил? Рассеялась тьма энергии, так ведь? И чем ближе ты подходил ко мне, тем быстрее все распадалось. Все они вернулись ко мне, и ты знаешь об этом: твои армии, твои братья, твои сестры. Все они вернулись ко мне и попросили разрешения снова стать моей частью.

Несколько глазков на Плаще вопросительно поглядело вверх – на лицо Таувуса, другие оставались прикованными к Фаббро, вновь взявшемуся за бинокль и, казалось, наблюдавшему птичью жизнь на озере.