Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса

Народ на площади оживает. Все возвращаются к своим делам. Но каждый чувствует, что его в чем-то обманули, разочаровали. Смазали критический момент драмы.

Это потому, что они смотрели не ту драму.

– Простите?

Пока я следил за убегающим кугуаром, тихо подошла Береника. Она застает меня врасплох. Наши взгляды встречаются сквозь туман под зонтиком. Даже ленивец снисходительно поворачивает голову, чтобы, не переставая жевать, посмотреть на нее.

Она оценивает сложность достигнутого мною эффекта. И, оценив, соображает, кто в ответе за происходящие вокруг нее события. У нее инстинктивное чутье на поведение живых существ. Видя следствие, она прослеживает его до причины – до меня.

– Я бы хотела два хот-дога. Пожалуйста.

Два? Меня угощать ни к чему. Как-никак, это мой ларек.

– Гм, конечно, я для того здесь и стою.

– Один с горчицей и приправами.

– Хорошо.

– А второй с острым перцем, кислой капустой и, если есть, с полынью.

Обычно таких вещей о нанимателе не знаешь, но Марк, когда мы накануне репетировали сцену, заказал себе любимый хот-дог. С перцем, кислой капустой и…

– Полыни нет. – На самом деле немного осталось, но не для него. – Кончилась.

– Ну что ж, – вздыхает она, – не все желания исполняются, верно?

– Да, – говорю я, – не все.

Я смотрю, как она, грациозная и стройная, переходит площадь и направляется прямо к тем деревьям, за которыми стоит Марк, вроде бы невидимый из этого мира. Он собирался появиться во время смертного боя между кугуарами.

Последняя встреча Змеешейка

Сразу за столиком начинается тихая черная вода. На пригорке тянутся вверх кипарисы, заслоняют густыми верхушками яркое солнце. Воздух горяч, тяжел и неподвижен. По испанскому мху, цветам и лианам, свесившимся к воде, стекают капли. Движение – только от медленно пролетающих насекомых, они лениво рассекают крылышками густой воздух. Тонкие лучи детектора движения выхватывают их и подсвечивают кружевные крылышки на тусклом фоне так непринужденно, что клиенты не сомневаются: их зрение, сформировавшееся в сухом солнечном велде[114], различает подробности и здесь.

Нигде не написано, что природа всегда должна быть нарядной.

Паоло, Мрия, Береника и Марк молча ждут заказ. Марк всегда немногословен, а Паоло и Мрия в другое время постарались бы заполнить паузу, усердно развлекая компанию из благодарности за то, что все наладилось и стало таким, как должно быть. Но у них закончились темы для разговора.

Марк оплатил им дорогу сюда. В их представлении это и есть – как должно.

Береника молчалива. Уже жалеет, что вернулась к нему?

– Смотрите! – Паоло указывает на скользящего мимо аллигатора, стараясь, чтобы палец не высунулся за перила.

Никто не оглядывается.

– Что вам не нравится? – наконец спрашивает Марк. – Вижу, что зря все затеял. Слишком сыро, да? Надо возвращаться домой. В пустыню. Там лучше.

– Нет, – возражает Береника, – не лучше. Все это впечатляет. Я даже с удовольствием бы здесь поработала.

Наше болото, раздувшееся от притока вод с севера, зажато между офисным зданием – розовая штукатурка и стекло – и новой застройкой. Тщательно наведенный туман превращает офис в мираж, а новые дома прячутся за увитой лианами стеной. На этот клочок джунглей воду качают насосами, и по ту сторону ресторана она стекает в трубу, возвращаясь в круговорот.

Когда-то вода из северных озер на дюйм покрывала заросшие осокой прерии, разливаясь далеко на юг. Экосистему подорвали застройка и мелиорация.

Теперь от осочных зарослей мало что осталось, но люди хотят видеть заливные луга. Приток воды восстановили – ровно настолько, насколько необходимо. Обитающие здесь, в воде и рядом на берегу, животные нисколько не ощущают, что вода поступает сложными путями, вовсе не похожими на прежние.

Но работы здесь еще много. Береника могла бы быть очень полезна.

– Но тебя что-то беспокоит…

– Ой, Паоло, – перебивает Марка Мрия, – хватит тыкать пальцем в каждого аллигатора! Сами видим!

Паоло обиженно кривит губы.

– Нет, – говорит Береника, – это кот.

Наш кугуар отдыхает на ветке над черной водой, дремлет.

– Какая-то пантера? – Паоло прилежно просматривает информацию об окружающей кафе экосистеме. – Флоридские вымерли, но здесь сказано, что этот вид к ним очень близок…

– Дело не в виде, а в среде. Кугуары обитают в сухих сосновых лесах. На известняковых взгорьях. Им нужна твердая земля, а не такие болота. Они не рыболовы.

– Может, они птиц ловят? – Паоло с удовольствием кивает на змеешейку. Фирменная птица ресторана выныривает на поверхность с наколотой на клюв рыбой. Паоло чуть было не тыкает в нее пальцем, но спохватывается и притворяется, что подзывает официанта.

Придется ему подождать. Я уже не на дежурстве.

Змеешейка взбирается на корень кипариса и неторопливо освобождает клюв. Птица темная, с длинной белой шеей. Она проглатывает добычу, а затем расправляет крылья. У змеешеек, в отличие от большинства видов водяных птиц, перья не смазаны жиром. Это позволяет им глубоко нырять, зато потом, прежде чем взлететь, приходится сушить оперение.