Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Раскопки также не всегда проходили успешно: некоторые пещеры обрушивались прежде, чем их удавалось укрепить. В других случаях трещины выходили на поверхность, и удержать воздух в этих помещениях было невозможно.

Однако трагедия оказалась еще масштабнее. Глубинные жители строили комнаты не только для себя и своих потомков, но с расчетом вместить как можно больше жителей Муски. Они бурили слишком быстро и выдалбливали чересчур большие и неустойчивые пещеры. В своем отчаянном стремлении обеспечить местом каждого они поставили перед собой непосильную цель. Не только пространства, но и еды, и воздуха было недостаточно для всех. Еще до того, как запечатали все швы, стало ясно, что мест не хватит даже для глубинных жителей.

Тогда придумали жеребьевку.

Моко и Арлиана не стали задерживаться в Первой комнате. Одно дело было находиться в куполе, наблюдая за солнцем и поверхностью, на которой оно не оставило жизни, и совсем другое – стоять в помещении, где определили первых избранных.

* * *

На четвертый день их разбудил звонок в дверь. Арлиана проверила изображение с камеры, вздохнула и попросила Моко остаться в постели, заявив, что разберется с этим сама.

Он лежал, глядел в потолок – а что еще оставалось делать? – и подумывал о том, чтобы снова уснуть. Но вскоре стало ясно, что плану не суждено воплотиться в жизнь: голос Арлианы становился все громче и эмоциональнее. Моко задумался, с чем же таким нужно было разбираться. Второй голос – низкий и приглушенный – принадлежал мужчине.

Моко охватил страх: девушка говорила все более напряженно. Он решил, что может сдержать свое обещание держаться подальше от двери и при этом проследить за безопасностью Арлианы при помощи видеокамеры. Моко коснулся экрана – появилась картинка, и он поспешно отключил звук.

Арлиана куталась в халат и разговаривала с темноглазым мужчиной, холеным и одетым так, словно он собирался на похороны. В руках у него была открытка или, может, конверт, который он предлагал девушке, но та упорно отказывалась принять его. Она становилась все более возбужденной, мужчина же, напротив, падал духом – его плечи поникли, а рука, протягивавшая конверт, повисла вдоль тела.

Хотя Моко не мог уловить суть разговора, спор становился все громче, и в конечном счете отдельные несвязанные фразы девушки достигли его ушей. Парень протер глаза, чтобы удостовериться – ему не мерещилось. Судя по всему, помощь скорее понадобится незнакомцу, нежели Арлиане.

Хлопнула дверь, и Моко выключил видео. Девушка ворвалась в комнату, сбросила халат и нагишом заползла в кровать к Моко.

– Все в порядке? – спросил он.

В дверь снова позвонили. Три отрывистых сигнала.

– Не обращай внимания, – сказала она.

Спустя несколько мгновений звонок раздался снова, затем еще один, но в этот раз он прозвучал печальнее, а потом сигналы прекратились. На несколько секунд повисла тишина. Минута. Три минуты. В дверь больше никто не звонил. Арлиана изогнулась под рукой Моко и прерывисто задышала. Мужчина не знал, что сказать, и промолчал, сделав тем самым единственно верный ход.

* * *

Стена поколений находилась в часе езды от жилища Арлианы. Они сошли с поезда и оказались на станции, которая представляла собой комнату с низкими потолками – не более двадцати метров в высоту, – но прямую и длинную, словно она служила продолжением железнодорожного туннеля, по которому они попали сюда.

Глянцевая южная стена изгибалась, подобно графику многочлена. Эта форма обладала удивительной способностью воздействовать на людей: ее изломы будто проникали в души посетителей и заставляли их замирать в благоговейном страхе. На пиках кривой располагались кровавые точки: люди прокалывали палец и прикладывали его к стене.

– Вот место моей семьи, – сказал Моко.

Он провел Арлиану внутрь пещеры, мимо роботов-хранителей, которые следили за чистотой в помещении и обновляли стершиеся гравировки, и указал на скопление кровавых меток своих предков.

– Последняя была сделана около тридцати лет назад, – заметила девушка, разглядывая даты, выдолбленные под каждым кровавым отпечатком.

Моко пожал плечами.

– Большинство в моей семье вступили в Братство света. Я единственный, кто остался на Муске.

– Ты здесь совсем один?

– Мой ближайший родственник, как генетически, так и территориально, – это мой брат. Сейчас он находится на миссионерском корабле Братства на полпути к звезде В. Это примерно в пятидесяти световых годах отсюда.

– Ты не очень смахиваешь на члена Братства. – В голосе Арлианы прозвучали нотки удивления.

– Вот мой брат преисполнен братских чувств, – сказал Моко. – Я же, хоть и являюсь братом своему брату, совсем их не испытываю.

Арлиана покачала головой.

– Это должно что-то значить?

– Да, в том случае, если ты проводишь много времени с членами Братства. А теперь покажи мне линию своей семьи.

Девушка отвела Моко к группе кровавых точек, принадлежащих ее родственникам. Обширная площадь охватывала двенадцать поколений, что произвело на него большое впечатление.