Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Между тем пилоны и анкеры росли. Прошла зима, потом лето и вторая зима. Не обходилось без несчастных случаев: упавший с высоты рабочий сломал руку, еще двое повредили ребра. В Правобережном с катков сорвался валун и раздробил пальцы на ноге женщины, пришлось ампутировать стопу. Но мост строился, и даже задержка с углублением котлованов после того памятного взрыва не сказалась на графике. У Кита не возникало проблем ни с казначейством, ни с дорожным ведомством, ни с прочими столичными учреждениями. Другое дело – Трипл, откуда то и дело наведывались зловредные чиновники, но и с ними худо-бедно удавалось договариваться.

Кит очень хорошо понимал, что ему везет.

Беда случилась как раз в тот день, когда Вало наведался на стройку. К началу второй зимы Кит уже три месяца кряду пропадал на правом берегу. Он знал, что такое здешние зимы: хмурые небеса, дожди, временами снегопады. Скоро придется сворачивать самые тяжелые работы и ждать, пока не распогодится. Но тот день, похоже, выдался удачным: каменщики подняли и уложили почти сотню блоков.

Вало только-только вернулся с левого берега, там он три недели строил лодку для Дженны Синерыбицы. Сквозь дождь, такой мелкий, что казался туманом, парень глядел на мостовую башню; за этим занятием и застал его Кит.

– А много ты успел, пока меня не было, – заключил Вало. – Какая теперь высота?

Сколько раз в своей жизни Кит слышал этот вопрос?

– Сто пять футов примерно. Это уже треть.

Вало, улыбаясь, покачал головой.

– До чего же хлипко смотрится. Я помню твои слова: основная нагрузка на пилон – это вертикальное давление. И все равно такое чувство, будто может переломиться пополам.

– Когда узнаешь про висячие мосты побольше, они перестанут… вызывать беспокойство. Поглядим, как продвинулась стройка?

У Вало засияли глаза.

– А можно? Не хотелось бы мешать.

– Я сегодня еще не был наверху, а рабочий день заканчивается… По внешней или по внутренней?

К башне примыкали леса с лестницей. Вало взглянул на них и содрогнулся.

– Лучше по внутренней.

Кит последовал за юношей. Внутри пилона шла винтовая лестница шириной три фута. Пять крутых ступенек, площадка слева, снова марш и поворот, и так, кажется, до бесконечности. Для освещения – ниши над каждой третьей площадкой, но фонарей пока не было, и подниматься приходилось на ощупь.

В башне пахло сыростью и землей, примешивался запашок горелого лампового масла. Кое-кто из рабочих винтовую лестницу недолюбливал, предпочитая забираться и спускаться по лесам; Киту же здесь нравилось. В такие редкие моменты он словно сам становился частицей моста.

Вот и верх, можно осмотреться. Незаконченные ряды кладки, черный силуэт лебедки на фоне тускнеющего неба. Рабочие, кто еще не ушел домой, разбирали треногу, служившую для подъема блоков. Из колодца торчал шест, с него свисала лампа; позже в эту дыру опустят арматуру и зальют раствор. Архитектор кивнул подчиненным, а Вало подошел к краю и посмотрел вниз.

– До чего же красиво, – улыбнулся парень. – И высоко: видно, что делается на каждом дворе… Вон, Тели Плотник свинью коптит.

– Насчет свиньи и без башни понятно, я уже второй день нюхаю, – проворчал Кит.

Вало смешливо фыркнул и спросил:

– А Белый Пик еще не разглядеть отсюда?

– В ясный день виден, – ответил Кит. – Я на него поднимался два раза…

И тут раздался скрежет: клонилось, валилось что-то тяжеленное. А затем вопль.

Кит резко повернулся и увидел лежащую в нескольких шагах женщину, поперек ее груди – бревно от треножника. Лорех Дубилыцица, из местных. Он подбежал, упал рядом на колени.

Мужчина, ее напарник, объяснил:

– Соскользнуло… – И взмолился к пострадавшей: – Лорех, ты только держись!

Но Кит уже понял: ей конец. Раздавлена грудь, плечо вывернуто из сустава, сознания нет, дыхание рваное. В хилом свете фонаря пузырившаяся на губах пена казалась черной.

Кит взял холодеющую женскую руку.

– Лорех, все будет хорошо… Ты поправишься…

Конечно, он лгал. Впрочем, Лорех его и не слышала. Зато слышали остальные.

– Надо Холла позвать, – сказал кто-то из рабочих, и Кит покивал, вспомнив, что это имя местного лекаря.

– И за Обалом тоже сходить бы, – услышал он. – А где ее муж?

Рабочий побежал вниз по лестнице, и вскоре его топот растаял в шорохе усилившегося дождя, в чьем-то плаче и в клокочущем дыхании Лорех.

Кит поднял глаза: хватая ртом воздух, Вало стоял рядом и смотрел на женщину.

– Помоги найти Холла, – попросил архитектор, но юноша не шелохнулся, и пришлось повторить.

Вало ничего не ответил, он еще несколько мгновений стоял и смотрел на Лорех, наконец повернулся и устремился к лестнице. Снизу донеслись крики – это первый посланник оповещал селян о беде.

Последний судорожный вздох – и Лорех умерла.

Кит повел взглядом вокруг. Другую руку покойницы держал мужчина, он прижимался лицом к кисти и безудержно рыдал. Еще двое оставшихся на башне рабочих стояли на коленях у Лорех в ногах. Мужчина и женщина держались бок о бок, но Кит знал, что они не семейная пара.

– Как это случилось?