Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов

– Прости, Растигеват. Ты прав. – Она пристально изучала меня, раскрыв отверстия, определяла, не расстроился ли я, поэтому пришлось улыбнуться и сказать, что все в порядке. Хорейси вечно расстраивалась, когда я на нее злился.

Лучше отвлечь ее от подобных мыслей. Я спросил:

– Сорок один друг, а какого рода отношения?

– Довольно случайные, причем все. Потусоваться, сходить в бар или в кино, такого рода. Девять – с танцев, тридцать два – с Теормысли, это философский терминал в межсети. Его старые приятели оттуда уже спорят о том, кто он был, куда ушел и так далее.

– Я могу взглянуть на карточку?

Она передала ее мне. Хорейси могла целый день говорить о таблице с цифрами, и я бы ничего не понял: она их просто не видела. Но когда такой материал изучал я, а потом объяснял ей, мы получали гораздо больше информации.

Частота контактов и упоминаний об объекте и степень доверия утверждениям, содержащим информацию о нем, укладывались в обычную схему, возникающую после прыжка: друзья Перона говорили о нем все меньше и меньше, их беспокоило то, что они не могли толком вспомнить старину Как-его-там. За последние три месяца четверо решили, что его личность – это мистификация, созданная остальными членами группы, а еще пятеро начали склоняться к такой мысли. До прыжка в своей персональной сети Альварес обладал наивысшим индексом цитируемости: теперь же восемьдесят пять процентов его высказываний приписывали кому-то другому.

– Популярный парень, – заметил я. – Но в танцевальных сообществах есть одна черта, которая мне нравится: там не нужно говорить больше, чем ты хочешь, а большинство участников предпочитают не слишком друг к другу привязываться. Танец же – это упражнение в точности и красоте. Мне все это нравится. К примеру, мы никогда не стояли с ним в паре, болтаю я немного, поэтому мы с Пероном практически не общались. Однако я хорошо помню, что вокруг него постоянно толклись люди. Я легко узнаю его по походке, если, конечно, он вернется.

– Ты полагаешь, что мы его не поймаем.

– Без шансов. Ему уже практически все сошло с рук. Чудо, что его прыжок вообще засекли. Действия Перона уже сливаются с реальностью. Боюсь, будет скандал.

Отверстия в глазах Хорейси поблекли, и она задумчиво почесала в затылке:

– Вот черт!..

Хорейси ненавидит скандалы. Я же их едва замечаю.

Шестьсот лет назад, на Великой лекции 1403 года Фрэнсис Тируитт сформулировал теорию индексальной выводимости. Вскоре он умер, но работу продолжили его ученики. В 1421 году шестистраничное вычисление низвергло всю аристотелевскую механику и астрономию Птолемея, а также подсказало ученым, как создать телескопы и хронометры, которыми можно было это вычисление подтвердить. В 1429 году Марлоу в одном увесистом томе открыл периодическую систему элементов, валентность и углеродные цепи. Последним из учеников Тируитта умер Кристофер Беркли Максвелл, и в его архиве нашли базовые уравнения электромагнетизма.

После индексальной выводимости остальное оказалось неизбежным. Четырнадцать определений, семь аксиом, сорок одна базовая теорема, точное описание того, чего хочешь, – и все, дальше только надо было вывести уравнения (или же доказать, что в данном случае уравнения вывести нельзя, это являлось эквивалентом абсолютной невозможности) и решить их. Конечно, последний пункт мог доставить немало проблем. Ньютон, к примеру, всю свою жизнь безуспешно пытался объединить теорию относительности и квантовую физику.

А потом, примерно 200 лет назад, Бэббидж показал, как использовать дезоксирибонуклеиновую кислоту для решения уравнений; после этого любой подросток из Лийтов, если позволяли финансы, мог купить пару тюбиков химикалий в отделе школьных принадлежностей, обыкновенный секвенсер аминокислот в магазине для животных и объединить квантовую физику с теорией относительности дня за три. Конечно, чтобы задать правильный вопрос, иногда нужен гений – до Эйнштейна люди не понимали, что такое путешествие во времени или что для него требуется, – но, вразумительно поставив задачу, можно буквально за пару часов получить ее решение. А уж построить то, о чем ты так мечтал, вообще не представляло труда: в мире уже скопилась куча техники на все случаи жизни, и человек с удостоверением Лийта может достать необходимые детали на любой свалке или в хобби-магазине.

Правда, вселенная не изменилась. Оказалось, что вопросы вроде «Как возлюбить ближнего своего?» невозможно четко сформулировать, но решения других уравнений, к примеру «Как сделать реально большую бомбу?» или «Как мне вернуться в прошлое и изменить его?», довольно просты – всего лишь следуй инструкциям, которые выходят из трубки, и все получится.