Читаем Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов полностью

Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов

Брюс СТЕРЛИНГ , Джеймс ван Пелт , ПОЛ МАКОУЛИ , РОБЕРТ РИД , Стивен Гулд

– Удивительно, какой стала Зона! – вдруг восторженно выпалила студентка. – Заповедник для самых разных форм жизни! Я так счастлива, что увижу все это своими глазами.

Кимбел резко встал, взял неглубокую корзинку из своей тележки и пошел к водопою, где стояли животные. Он собрал сухой навоз: верблюжий, лошадиный и немного коровьего. Подождал, пока дыхание выровняется, а лицо снова станет спокойным. Когда он вернулся, один из рейнджеров уже натаскал сухой травы и сосновых иголок в яму для общего костра, а другой освежевал тушку тощего пустынного зайца.

Кимбел достал из тележки котелок с бобами, которые утром, перед выходом из Редклиффа, залил водой. Он добавил туда еще немного воды, положил кусок солонины, перец и свежий розмарин. Поставив котелок на огонь, закрыл его крышкой и придавил ее небольшим камнем.

– А чем ты занимаешься? – спросила его туристка. – Тут, я имею в виду.

Кимбел лениво улыбнулся и подумал, что мог бы угостить ее бобами, несмотря на то что она тут несла про Зону.

– То тем, то этим. Сейчас, например, продаю всякие вещи.

– Торговец? Что, школу прогуливаешь?

Кимбел подумал, что без бобов она, пожалуй, обойдется, и пожал плечами.

– Все, что мне надо, я знаю. – У него был аттестат, но он не собирался распространяться об этом. – Здесь все по-другому.

– Сколько тебе лет? – спросила она.

– А тебе сколько?

Девушка усмехнулась.

– Личные вопросы? Ладно, мне девятнадцать.

– А мне шестнадцать. Свеженький, даже не целовался.

Она посмотрела на него с недоверием.

– Ну да, конечно.

– Кимбел, – позвал один из рейнджеров от костра. – Четверть зайца за бобы.

– Я подумаю, – отозвался он. – Бува есть, Ди-ю-Ви?

– Само собой.

– Тогда бедро зайца и бува.

Рейнджеры посовещались на тева, потом Ди-ю-Ви сказал:

– Ладно, бедро и бува. Не жалей бобов.

Они разогрели буву, свернутую лепешку из синей кукурузы, на горячем камне из костра. Кимбел добавил салат из широколистного огненного цветка и портулака, которые собрал по пути. Рейнджеры стали на тева благодарить за пищу, и Кимбел не начинал есть, пока они не договорили.

Девушка искоса наблюдала за ними и явно была впечатлена.

Туристы уже съели свои стерилизованные пайки. Они не портились, не требовали дополнительной обработки, и ими, скорее всего, нельзя было отравиться. Но зайчатина и бобы благоухали на всю поляну, а у пайков будто совсем не было запаха.

– Обалденно пахнет, – сказала девушка.

Кимбел оторвал кусок лепешки, завернул в него ложку бобов и немного зайчатины и протянул ей.

– Попробуй, как на вкус.

Она облизнулась, но принимать угощение не спешила.

– Боже, Дженнифер, кролик был весь в клещах, – вмешался загорелый. – Кто знает, какие паразиты у этих, хм… у него были.

Рейнджеры переглянулись и тихо рассмеялись.

Дженнифер нахмурилась, потом встала, перешагнула через загорелого и села на корточки у костра рядом с Кимбелом. Вызывающе глянув на своих приятелей, она взяла лепешку и откусила. Вызов на лице девушки сменился неожиданным удовольствием.

– Мм, ух ты! Так буве – это кукурузный хлеб?

– Бува. Да, тонкий хлеб, тева делают его из синей кукурузы. У хопи такой тоже есть, они называют его пики.

– Бобы – просто объедение. Я думала, они будут тверже.

– Я замочил их утром, перед выходом из Редклиффа.

– А… – Она понизила голос: – Как они тебя называют?

– Кимбел.

Она моргнула.

– Это фамилия?

– Имя. Я Кимбел… Крейтон.

Ди-ю-Ви рассмеялся. Кимбел гневно глянул на него.

– А я Дженнифер Фраунфельдер.

Она уселась рядом с ним.