Лучшая зарубежная научная фантастика

В воздухе стоял густой запах цветов, растений и распада. Джесси провел байк по широкой дуге вдоль стен, и на долгую минуту забыл обо всем, кроме удивления: он все-таки попал сюда! Затем, возвратившись к исходной точке, он заметил разбитый корабль и «Мистелл» Они были далеко наверху, в чем-то вроде галереи, тянувшейся по «верху» зала, под дырчатой крышей. Оба корабля казались крошечными в этом просторе, но Джесси явственно различал огоньки байков, круживших вокруг кораблей. От горестной боли в груди он едва не раскашлялся снова. Всего несколько секунд, и он был бы с ними. Хоть посмотрел бы на праздник в честь сокровища, которое и он помогал добыть.

А что дальше? Даже если они осыплют его самоцветами, жизнь на них не купишь. В лучшем случае можно повертеть на свету эти пузыри, полюбоваться немного, а потом умереть, одиноким и забытым.

Он развернул байк и отправился на разведку в дебрях жучиных внутренностей.

Джесси довелось повидать очень немного мест, где бы не было людей. На Вирге земельные участки приходилось создавать так же, как гравитацию и солнечный свет. Безлюдных мест просто не существовало, если не считать редких лесов, сцепившихся корнями и ветвями и на мили растянувшихся сплошным ковром. Он видел такой лес на границе одного княжества, где свет Кандеса был бледно-розоватым, а небо всегда отливало персиком. Та спутанная масса зелени казалась бредовым видением, вторгшимся в здравый порядок мира. Но она была ничем в сравнении с безлюдными зарослями большого жука.

Жуки были редкостью: одновременно в мире могло быть не больше нескольких дюжин. Они никогда не подлетали слишком близко к солнцу солнц, поэтому в княжествах их никогда не видели. Они жили в неустойчивом промежутке между цивилизацией и зимой, где не было постоянных солнц, где не собирались народы. И, конечно, приблизиться к ним было невозможно, поэтому, надо думать, никто еще не пролетал по такому собору со стенами из гигантских цветов, между этими неохватными древесными стволами с каплями росы величиной с дом. Несмотря на боль и усталость, Джесси понемногу впал в задумчивое спокойствие, которое для него связывалось с мгновением перед прыжком — или в воздухе, за миг до того, как отец поймает тебя за руку.

Этот душевный покой был оглушительнее всех его прежних чувств, быть может, потому что он был о чем-то, о смерти, а прежде ни одно его чувство не имело подобной основы.

Он попал в места, где из кожи большого жука вырастали гигантские соляные кристаллы, длинные геометрические тела с внутренними гранями, отливающими пурпуром и темной зеленью. И над ними дробили и преломляли свет капли росы.

Между двумя шестидесятифутовыми стеблями травы распростерлась человеческая фигура.

Джесси отключил тягу и уцепился за лиану, чтобы остановиться. Перед ним была паутина: паук, который ее сплел, был, пожалуй, больше Джесси. Но некто, или нечто, превратил паутину в произведение искусства, развесив на скрещениях нитей водяные капли размером с кулак, а то и с голову, и выложив ими фигуру человека в гордой позе, раскинувшего руки, словно собиравшегося что-то поймать.

Джесси выпучил глаза, и не сразу вспомнил, что паук может быть где-то рядом. На всякий случай выждав минуту, он продвинул байк чуть вперед, обходя паутину. Впереди были новые сети, иные футов двадцати или даже больше в поперечнике, и на каждой жидкими самоцветами выткана фигура. Несколько человеческих, птицы, цветы — и все изумительно хороши. Джесси пришло в голову, что, когда большой жук поет в полный голос, сети и капли вибрируют, очертания фигур расплываются, и они кажутся сотканными из света.

Воздушные гобелены! Он рассмеялся от удивления.

Потом он увидел то, что поднималось в шестидесяти футах впереди, и сердце у него будто споткнулось. Создание смутно напоминало человека, изваянного из ржавого метала и поросших мхом камней. Гигантские развернутые крылья нависли над верхушками травяных стеблей.

Головой служил покрытый шрамами металлический шар.

— ТЕБЕ ЗДЕСЬ НЕ МЕСТО!

Слова ударили в уши полуоглохшему Джесси, как встречный ветер на ободе города-колеса. Таким голосом мог бы заговорить камень. Будь здесь ребята с «Мистелла», только бы их и видели. Пожалуй, они услышали этот голос и у корабля с сокровищами.

Джесси нагнулся и демонстративно выключил двигатель.

— Я пришел поговорить с тобой, — сказал он.

— ТЫ НЕ ДОСТАВИЛ ПРИКАЗОВ, — возразил глубинный крылан. И начал отступать обратно в полость, в которой прятался, свернувшись.

— Я доставил известие! — Джесси заранее отрепетировал свою речь, снова и снова воображая себе циркового импресарио, его жесты, протяжные гласные, от которых голос становился приятным и звучным. — Насчет ключа к Кандесу!

Крылан остановился. Теперь, когда он застыл без движения, стало видно, что он весь топорщится оружием: пальцы-кинжалы, из запястий торчат стволы ружей. Крылан был боевой машиной: наполовину плоть, наполовину артиллерийская батарея.

— УТОЧНИ.