Лучше бы я был холостяком

Некрасиво так говорить про женщину, но Ларочка именно скорчила презрительную гримасу. Она окинула меня таким негодующим взглядом, что, честно говоря, мне стало не смешно. Я понял, что перещеголять ее в этом вопросе мне вряд ли удастся.

– Можешь мне не верить. Твои проблемы, – обиженно произнесла она. – Но я предлагаю тебе самый что ни на есть настоящий «Мутон Ротшильд» урожая 1945 года! А относительно того вина, который был продан в 1985 году, еще спорный вопрос.

– Это почему же?

– Много различных слухов. Есть некоторая неясность…

– По-моему, все предельно ясно, – воспротивился я.

– Дело в том, мой милый котик, что упомянутую тобой бутылку Фарбса необдуманно выставили на всеобщее обозрение. Ее хранили не в винном погребе с определенной температурой, а под стеклом, освещая галогенными лампами.

– Ты хочешь сказать, что его не смогли сохранить и оно испортилось? – догадался я.

– Буквально через одиннадцать месяцев, из-за нарушения теплового режима пробка высохла до такой степени, что провалилась в бутылку.

– Другими словами, ты пытаешься убедить меня в том, что это вино вообще не было настоящим?

– Я не могу заявить со стопроцентной уверенностью, но действительно ходят различные слухи…

– Возможно, ты права, – сказал я, усомнившись в собственной правоте. – В каждом столетии были, есть и будут свои прославленные аферисты.

– Насчет аферистов тебе виднее! Это ведь ты у нас специалист в данной отрасли познаний.

– Намекаешь на пачку пятитысячных купюр, которую мне подбросили…

– Не только намекаю, а кричу во весь голос, – твердо заявила Ларочка. – А вот насчет вина, о котором ты упомянул…

– Я уже понял, что ты о нем наслышана. Уверен, несмотря ни на что, все равно будешь отстаивать свою точку зрения.

– А как же иначе? Ведь было оно действительно настоящим или поддельным, теперь, при всем желании никто и никогда не узнает!

– По-моему, ты явно недооцениваешь современные технологии. Насколько мне известно, даже проводятся международные специализированные конференции с участием признанных экспертов мирового виноделия.

Этим высказыванием я невольно посеял зерно сомнений в ее голове.

– Во всяком случае, можно сказать наверняка, что содержимое этой уникальной бутылки стало самым дорогим уксусом в мире, – уклончиво ответила Лариса.

Я многозначительно пожал плечами. Разумеется, в этом я не мог с ней не согласиться.

– Кисонька моя! Насколько успел узнать характер и привычки твоего любимого папулечки, могу допустить, что ты выставила на сервировочный столик самое что ни на есть настоящее выдержанное французское вино, – простодушно подметил я. – Только его название мне ни о чем не говорит. Я не коллекционирую дорогие вина, и к тому же из меня не получится хороший дегустатор. Извини, но это от природы, либо дано, либо нет! Единственное, в чем я неплохо разбираюсь, так это в откупоривании винных бутылок.

Лариса наигранно отшатнулась. Собравшись с мыслями, взъерошила мои волосы.

– Ты у нас прирожденный алкоголик? – хмыкнула она. – Наверное, до знакомства со мной всю бурную молодость откупоривал в Мурманске дешевый портвейн? За тобой нужен глаз да глаз, а иначе у меня в перспективе маячит незавидное будущее. Того и гляди родной муж начнет прятать спиртное в бачке унитаза.

– К чему такие крайности? Просто знаю, что для откупоривания различного вида бутылок, а также в зависимости от марки вина существуют особые индивидуальные правила, – с твердой уверенностью заявил я.

– Например, какие?

– Молодое красное вино лучше открывать за несколько часов до его употребления.

Я заметил в Ларочкиных глазах промелькнувшую искру интереса. Видимо, она убедилась, что я имею понятие не только о дешевом портвейне.

– Таких тонкостей действительно не знала. Как-то не задумывалась над подобным вопросом. При необходимости винные бутылки для меня всегда откупоривают мужчины. А собственно, в чем фишка? – спросила она.

– При взаимодействии с воздухом его вкус и аромат становятся более выразительными и насыщенными.

– А если это вино многолетней выдержки?

– Такое вино практически сразу отдает свой ароматный букет. Поэтому лучше откупоривать бутылку непосредственно перед тем, как разлить ее содержимое по бокалам. К тому же, – нарочито подчеркнул я, – если такое вино подают в ресторане, то бутылку обязаны принести в специальной корзине.

– Знаю, – поспешно вставила Лариса. – Она должна лежать этикеткой кверху.

– Причем пыль с такой бутылки не стирается.

– По-моему, за исключением горлышка?

– Скорее всего…

Я меланхолически пожал плечами, но не удержался от того, чтобы не съязвить:

– Во всяком случае, такую бутылку не станут трясти, как осеннюю грушу, а вообще постараются как можно меньше двигать.

Я понял, что попал в точку, и решил блефовать.

– Если бы ты действительно принесла элитное французское вино…

Лариса не позволила мне договорить.

– Чтобы тебе было проще понять, позволь кое-что объяснить, – словно извиняясь, сказала она. – Имей в виду, что я всего лишь констатирую факты…

– Да, пожалуйста, если не трудно, – съехидничал я. – Мне очень интересно послушать.