Лучше быть, чем казаться здоровым, счастливым, удачливым

«Прости, дорогая печаль, что, сдерживая изо всех сил слезы, я довела тебя до истощения. Я не ведала, что сдерживание стрессов делает человека несчастным. Я тебя отпускаю. Я не понимала, что всякая неудовлетворенность делает меня печальной и беспомощной. Всякий раз, когда я слышу жалобную или злую речь, у меня сводит шею, немеет язык и слабеют ноги, но я не предполагала, что этот спазм вызван тем, что держу тебя в себе. Ты подавала мне знак, чтобы я тебя освободила, – теперь-то я это понимаю. Прости».

Ваша печаль как будто хочет убежать, но в то же время ей хочется остаться и выплакаться перед Вами, а также обвинить Вас в том, что заставили ее плакать. Ей очень хочется временами выкричать кому-нибудь свою боль.

«Прости, дорогая печаль, за то, что дорастила тебя до желания излить свою злобу на других или хотя бы на саму себя. Главное – выкричаться, но я молчала. Мало того, стыдилась, когда случалось чуточку побрюзжать. Я боялась огорчать других, так как, если человек плачет, разве позволительно мне не плакать вместе с ним. Я сознаю, что боялась признаться в жалости к себе, а значит, в слабости. Мне казалось, что я тем самым оберегаю других, и не догадывалась, что это – страх перед собственным огорчением, если вдруг случится причинить своим осуждением боль другим. Печаль, я сделала тебя собственным узником. Таким я отпускаю тебя на волю».

Ваша печаль имеет вид изумленного человека, который слышит удивительную речь, выводящую его из униженного состояния безо всяких на то его собственных усилий. Она глядит, веря и не веря, поскольку помнит, что прежде в подобные мгновения Вы всякий раз подавляли ее, считая пустым местом.

«Прости, дорогая печаль, что я вселила в тебя неверие в отношении своей доброты. Прости, что я вырастила тебя униженной. Я освобождаю тебя от всего сердца. Ты мудрее меня и видишь, что я настроена серьезно. Теперь я умею. Я хочу тебя полюбить».

Ваша печаль внезапно движется к Вам, протягивает руки и хочет взять Вас за руки, но Вы убираете свои руки. Вы не желаете соприкасаться со своей печалью. Вы боитесь ее физически. Вы все еще хотите быть личностью, отважно противостоящей огорчительным ударам судьбы, и не позволяете себе отзываться на плач печали.

«Прости, дорогая печаль, что боюсь тебя настолько, что не в силах допустить твоей близости. Прости, что не доверяю тебе как наставнику и хочу все сделать своими силами. Пока еще. Прости, моя бессмысленная отвага, которая есть не что иное, как стискивание зубов, чтобы не разнюниться по-ребячески. Прости, что смелостью я считала страх, что меня перестанут любить, если я сделаюсь плаксой. Я отпускаю тебя на свободу».

Вы стоите, беспомощно свесив руки, и Ваша печаль берет Вас за запястья. Поднимает Ваши руки и гладит Вас по лицу Вашими же руками. Нежно и ласково. Она любит Вас и желает Вам добра, а Вы об этом даже не догадывались, потому что истинным полагали лишь видимый мир. Попросите прощения у печали за это свое заблуждение так, как умеете.