Читаем Лучше головой, чем пулями полностью

- Наверное, хороший человек. На такого можно работать. Ты говоришь, новенький? Как он выглядит?

- Крупный. Довольно приличного вида. Белая шляпа, черный пиджак, черные усы. Хорошо играет в покер и часто выигрывает. Он вроде как ухаживал за Лайзой Калвер. По крайней мере, часто встречался.

- Калвер? А не жил ли здесь старик Калвер?

- Это ее папаша. Хороший человек. Я больше года работал с ним. Его мальчишка тоже ничего. Он не ковбой, но с головой, соображает. А уж девчонка! Лучше не сыщешь по эту сторону Брасос!

Бармен Джош Ченси любил поговорить, к тому же в ресторане никого, кроме Боудри, не было.

- Молодой Билл, что работает в банке у Линдсея, ухаживал за дочкой Мендосы. Видит бог, я его не обвиняю, но она пустая девчонка: то одному улыбнется, то другому, а у самой ленточки да бантики на уме, но характером вышла хуже, чем сам Мендоса, а Пита Мендосу еще никто не обвинил в том, что он тряпка. Он старый забияка, этот Пит Мендоса!

Неожиданно дверь открылась, и Линдсей просунул голову.

- Джош, ты не видел Йерби? Или Билла Калвера? Если они появятся, скажи, что я хочу их видеть, ладно?

Чик Боудри отпил кофе. Надо бы задержаться здесь на день-два, дело стало попахивать неприятностями.

Он отодвинулся от стола, встал, не торопясь вышел на улицу и продолжил прерванный отдых под навесом. Чалый лениво открыл один глаз, с сомнением уставился на Чика, но когда тот снова уселся, глаз закрылся, и чалый махнул хвостом на надоедливую муху. Дорога им пока не предстоит.

Маравильяс был городком с одной улицей, где ряд домов с фальш-фасадами, побитыми непогодой, смотрит на другой такой же ряд через узкую, пыльную улицу. Вывеска на четвертом здании на другой стороне улицы гласила: "Маравильяс банк".

Из банка вышла смуглая девушка и направилась по улице в сторону Боудри. Она взглянула на Чика, и глаза ее блеснули смелым, оценивающим огоньком. У нее был красивый, страстный рот, движения были свободными, особенно в бедрах, а одежда скорее подчеркивала, чем скрывала прелести фигуры. Из-за такой девицы в жаркий сезон в пограничной округе могла разыграться не одна трагедия.

Вслед за ней появился человек, который остановился в дверях банка и проводил взглядом девушку. Боудри не смог разглядеть выражение его лица. Молодой человек повернулся и исчез в конюшне за банком. С места, где сидел Боудри, был виден лишь край двери конюшни и часть окна. Чик увидел, что Билл Калвер накинул седло на коня.

Чуть позже Билл Калвер перешел улицу, зашел в ресторан и вернулся в банк с небольшим свертком.

Вскоре туда вошел и Том Линдсей. Росс Йерби (или человек, которого Боудри по описанию принял за Йерби) прошелся по улице и последовал за Линдсеем. Тотчас вспыхнул жестокий спор. Один голос принадлежал Линдсею, второй - Калверу. Если Йерби что-то и говорил, то Чик его не услышал.

Боудри увидел, что Йерби покинул здание банка, пересек улицу и идет к нему. Чик встал, сдвинул свою черную шляпу с низкой тульей на затылок.

- Мистер Йерби? Я слыхал, вы думаете перегонять скот в Абилин. Вам нужны люди?

У Йерби был быстрый, цепкий взгляд. Он сразу заметил привязанные к бедрам кобуры для револьвера.

- Пара лишних человек не повредят. Ты уже перегонял скот?

- Не раз, и по обеим сторонам границы.

- Знаешь район Нейшн? И ручей Коухауз Крик к северу отсюда?

- Да.

- Держись поближе, ты понадобишься.

Чик опять развалился на стуле. Он продолжал сидеть на нем, когда час спустя прозвучал выстрел. Это не удивило Боудри.

Рык револьвера, как удар кнута, рассек жаркий тихий полуденный час.

Люди выскакивали из кафе, салуна и нескольких магазинов и прислушивались. Боудри остался сидеть. От рощицы за банком донесся топот лошадиных копыт и постепенно исчез в отдалении.

Боудри соскользнул со стула и последовал за Коуэном в банк.

Том Линдсей, распластавшись, лежал на полу. Пуля с небольшого расстояния вошла прямо в сердце. Задняя дверь банка была открытой. Выглянув во двор, Чик не увидел ни одной лошади. Он стоял с непроницаемым лицом, когда Уилс Кеннеди, шериф, взял инициативу в свои руки.

- Где молодой Калвер? - спросил Кеннеди. - Он должен быть здесь.

В заднюю дверь просунулась голова.

- Его лошади нету, Уилс! Похоже, мы его слышали, когда он удирал!

- У Калвера был мотив, - согласился Коуэн. - Сегодня утром Том сказал мне, что из банка пропало двадцать тысяч и что только он и молодой Калвер знали код к сейфу.

- Ну значит, он. - Кеннеди посмотрел на собравшихся. - Линдсей обвинил Калвера, а тот его пристрелил. Он не стал бы удирать, не будь он виновен.

- Не судите парня слишком строго, - прервал шерифа Росс Йерби. Билл - нормальный парень. Не думаю, что это его рук дело. Вероятно, была какая-то причина, почему он ускакал.

Боудри поймал взгляд Йерби и прокомментировал:

- В этом что-то есть. Никогда не скажешь, что внутри, если глядеть поверху.

- Что такое? Кто это сказал? - Кеннеди отыскал взглядом Чика, его глаза сузились. - Ты кто?

- Он работает у меня, - объяснил Йерби. - Я его сегодня нанял.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное