Лучше подавать холодным.

Верный не сводил с Трясучки глаз. - Всё равно. Возьми шесть десятков, как я сказал, на всякий случай, вдруг на гулянке окажется больше баб, чем мы ждём. Стыдобища подкатывать с пустыми руками.

- Сир. - И Сволле выбрался за полог палатки.

Трясучка пожал плечами. - Делай как знаешь.

- А то, так и будет. Можешь на это рассчитывать. - Верный повернулся к своим угрюмым капитанам. - Кто-нибудь из вас, подонков, хочет поехать на охоту?

Сезария покачал большой головой, тряся длинной шевелюрой. - Это твой мусор, Верный. Можешь сам помахать метлой.

- Я сегодня уже нафуражировался. - Эндике уже протискивался сквозь тент, кое-кто спешил за ним бормочущей стайкой - иные с подозрительным видом, иные с беззаботным, а иные с пьяным.

- Мне тоже пора уходить, генерал Карпи. - Говорящий выделялся среди всех этих матёрых, заскорузлых, грязных мужиков только тем, что сам-по себе не выделялся ничем. Курчавая голова, Трясучка не заметил ни оружия, ни шрамов, ни ухмылки, ни какого-то бойцовского грозного вида. Но Верный всё же подхихикнул ему, будто его обязывало уважительное отношение.

- Мастер Сульфур! - Обхватывая его руку двумя своми лапищами и почтительно пожимая. - Благодарю, что заглянули к нам. Вам здесь всегда рады.

- О, меня любят, где бы я ни был. Легко договариваться с человеком, который приносит деньги.

- Скажите герцогу Орсо, и вашим людям в банке, что им нечего переживать за наш счёт. Всё будет сделано тщательно, как мы и обсуждали. Сразу как только я разберусь с этой мелкой проблемкой.

- Жизнь любит подкидывать проблемки, не так ли? - Сульфур просто пронзил Трясучку улыбкой. У него разноцветные глаза, один голубой, другой зелёный. - Значит, доброй охоты. - И он неторопливой походкой вышел в рассвет.

Тут же Верный повернулся к Трясучке. - Час езды, говоришь?

- Если ты в своём возрасте готов быстро ездить.

- Ха. А откуда ты знаешь, что она не хватится тебя и не улизнёт оттуда?

- Она спит. Спит под шелухой. Она с каждым днём курит эту херь всё больше. Скоро она никак не проснётся.

- Однако время терять не стоит. Та женщина умеет придумывать неприятные сюрпризы.

- Это точно. И она ждёт подмоги. Четыре десятка людей Рогонта, прибывают завтра после полудня. Они собираются проследовать за тобой и залечь в засаде, когда ты повернёшь на юг.

- Что может быть лучше сюрприза наоборот, а? - Верный усмехнулся. - И ты поскачешь впереди.

- За десятую долю выручки я поскачу впереди в дамском седле.

- Хватит и просто впереди. Рядом со мной, так что сможешь показывать путь. Мы, люди чести, должны держаться вместе.

- Так и сделаем, - ответил Трясучка. - Будь уверен.

- Добро. - Верный хлопнул здоровенными ладонями и потёр их друг о друга. - Поссать, а потом пойду одену доспехи.

Король ядов

- Шеф? - донёсся тонкий голос Дэй. - Вы проснулись?

Морвеер выдохнул прерванный зевок. - Блаженная дремота и впрямь оторвала меня от своей мягкой груди... обратно в холодные объятья безразличного мира.

- Что?

Он горько отмахнулся. - Ничего. Я сею семена слов... на безжизненную почву.

- Вы просили разбудить вас на рассвете.

- Рассвет? О, неласковая дева! - Он откинул единственное тонкое одеяло и выбрался из колючей соломы, воистину скромного лежбища для мужа его несравненных талантов, потянул ноющую спину и слез по лестнице на пол сарая. Он был вынужден признать, что давно уже слишком преуспел в годах, не говоря уж о том, что слишком утончил свой вкус, чтобы находиться на чердаках.

Дэй за время ночного бдения собрала аппарат и теперь, как только первый малокровный проблеск рассвета без мыла пролез в узкие оконца, зажгла горелки. Реагенты радостно булькали, пар беззаботно конденсировался, вытяжки весело капали в пробирки-сборники. Морвеер прохаживался вокруг импровизированного верстака, пристукивая по нему костяшками, когда оказывался рядом, от чего стеклянная утварь звенела и цокала. Всё происходило своим чередом. В конце концов Дэй выучилась своему ремеслу у мастера, наверное величайшего отравителя на всём Земном Круге, кто бы возразил? Но даже вид на совесть выполненной работы не утешил плаксивое настроение Морвеера.

Он сдул щёки и предался тяжкому вздоху. - Ни один меня не понимает. Я обречён на непонимание.

- Вы сложная личность, - произнесла Дэй.

- Именно! Именно так! Ты заметила! - Наверное она одна разглядела под его суровой и властной внешней натурой глубокие как горные озёра запасы чувств.

- Я заварила чай. - Она протягивала ему помятую железную кружку над которой вился пар. Его желудок неприятно хрустнул.

- Нет. Само собой, благодарю тебя за заботливое внимание, но нет. Неладно этим утром у меня с пищевареньем, ужасно неладно.

- Вы нервничаете из-за нашей гуркской гостьи?