Кто этого не испытывал? Желание убежать из дома, встряхнуться, сделать что-то значительное и совершенно новое. Некоторые называют это «дорожной лихорадкой». Вы явно подцепили ее, если мечтаете все бросить, купить яхту и ринуться навстречу волнам в открытое море. Или отправиться пешком (может, на мотоцикле) в кругосветное путешествие. Возможно, вы представляете себе, как живете простой жизнью высоко в горах, в хижине, которую построили из ничего своими руками, собственноручно добываете пропитание – а мир, зацикленный на материальном, и удручающие крысиные гонки остались там, далеко внизу. Дорожная лихорадка заставляет вас перевезти семью в Новую Зеландию, потому что там красиво и безопасно, или в Центральную Америку, где вы за бесценок купили в глуши жилище – потому что там полно приключений и труд человека что-то значит. Иногда дорожная лихорадка заставляет сжечь мосты, чтобы поменять судьбу – например, жениться на няне своих детей и переехать на расстояние мили от дома. Детали могут различаться, но дорожная лихорадка всегда включает некую перемену места и паломничество к новой жизни.
Вариаций может быть множество, но все они имеют общие черты.
Признаки легко опознать. Это всегда радикальный проект, ничего постепенного. Тут не бывает обсуждений, аргументов «за» и «против», взвешивания издержек и выгоды. И никогда не бывает плана на жизнь после, потому что так можно все сглазить: негативные мысли могут помешать – как будто заранее предполагаешь, что все провалится. Если вы собрались в тибетский монастырь, хотите поселиться в хижине в Патагонии или просто «отправиться в путешествие», то должны, как чайка, вылететь в окно. Сложить зимние вещи на хранение или убедиться, что пенсионные накопления разумно инвестированы, – все равно что тащить за собой капкан, из которого вы пытаетесь ускользнуть.
По правде, вы опасаетесь, что обдуманный подход заставит вас потерять смелость. Как сказал еще в древности римский поэт Лукан: «Смелые действия скрывают под собой большие страхи», а у вас немало страхов, которые хотелось бы скрыть. К примеру, что вы станете делать, когда приключение закончится? Жить в трейлерном парке? Сможете ли вы продать подержанный трейлер и выкупить назад свой дом? И чем будете зарабатывать на жизнь?
«Если честно, признаюсь, что меня мучают кошмары. Дом продан, мы с женой бросили работу, запихали детей в трейлер и уехали. И наскребаем копейки, чтобы продлить это как можно дольше, не покупаем детям мороженое и не ходим в кино. Так проходит год или два, у нас кончается бензин в городишке, где останавливаются грузовики, и мы все идем работать в “Макдоналдс”».
Может, и в самом деле лучше сдать дом в аренду и взять на работе два месяца отпуска за свой счет?
Но такая осмотрительность вам ненавистна. Именно она привела вас к нынешней ситуации. Такие вопросы задают скучные испуганные старики, а вы не хотите на них походить.
«Начни колебаться – и все пропало», – говорите вы себе. Вы чувствуете, что размышления нужно отставить – только действия освободят вас. Вы составляете список припасов, обзаводитесь спальными мешками, выставляете дом на продажу, затовариваетесь книгами и картами, чтобы вечерами читать о судоходных маршрутах и горных цепях. Вы отмечаете в календаре день, когда захлопнете за собой дверь, бросите эту жизнь и уйдете не оглядываясь. Какой это будет волнующий старт! Одни приготовления лучше любых таблеток-антидепрессантов, которые когда-либо были изобретены.
«Минуточку, – запротестуете вы, – это не просто таблетка.
Но есть проблема: в дорожной лихорадке вы и думать не хотите о том, что новизна превратится в обычную повседневность. Вся соль в бесконечной новизне. Надежда на это так же соблазнительна, как и место, которое вас влечет. Спонтанность кажется исключительно важной. Поэтому две недели отпуска на Гавайях никого не спасут.
В любом случае вы не уверены, что вообще когда-нибудь захотите вернуться.
– Я бы сделал так: путешествовал по морям и нигде не задерживался надолго. Останавливался в каком-нибудь райском местечке на несколько месяцев или лет, а потом переезжал в другое, – с мечтательным видом рассказывал мне друг.
– А вернешься ли ты когда-нибудь домой? – спросила я.
– Может быть, когда-нибудь, – ответил он неопределенно.