Лучше умереть

— Они должны это делать, но это происходит не всегда. Пехотинец не всегда знает, как выглядит снаряд химической артиллерии. У иракской армии их официально не было, они никак не помечены. Или они намеренно помечены неправильно. К тому же они выглядят так же как другие снаряды. И даже если ребята знают, что здесь замешаны химикаты, они иногда пытаются справиться с этим сами. Они не хотят ждать спецов из TEU, которые могут добираться к ним двенадцать часов. А иногда целые сутки. Поэтому довольно часто команда Майкла приезжала на место происшествия и обнаруживала, что оно уже заражено. В самый первый раз это тоже было так. Это была кирпичная подземная камера. Несколько пехотинцев буквально упали в неё, пробив потолок. Они начали шарить вокруг да около, а потом струсили. Снаряды там были старые, они были в плохом состоянии. Ребята, должно быть, повредили один из них, сами того не осознавая. В нём содержался горчичный газ. Один из друзей Майкла отравился. Это было ужасно.

— Он выжил?

— Они оказали ему медицинскую помощь. В больнице его ввели в кому до того, как проявились худшие симптомы. Это избавило его от многих мучений. И, вероятно, спасло ему жизнь.

— Сам Майкл пострадал?

— В тот раз нет, это случилось позже. Сотрудники TEU должны были утилизировать химические снаряды. Если в районе, где их нашли, много людей, они должны вывезти оттуда снаряды, прежде чем их взорвать. Вот это и случилось с Майклом. Он перевозил пару снарядов, которые яйцеголовые хотели доставить обратно на испытательный полигон в Абердине. Он вёз их на заднем сиденье своего «Хаммера», направляясь к «Чёрному ястребу». Один из снарядов дал течь, это вызывало у него тошноту. Ему удалось вернуться на базу, но медики не поверили, что его симптомы настоящие. У него не было ожогов или волдырей. Внешне с его телом всё было в норме. Его обвиняли в симуляции и обращались с ним как с наркоманом, потому что его зрачки сузились. Они делали всё, что угодно, лишь бы свалить вину на него, а не на армию. У него были спазмы, боль в груди, его постоянно рвало. Вся его желудочно-кишечная система была не в порядке. В конце концов его отправили в больницу в Германии. Ему потребовалось несколько недель, чтобы восстановиться.

— Это жестоко.

— Точно сказано. То, как они с ним обращались, было ужасно. Но что на самом деле самое интересное? Майкл и его друг, отравившийся ипритом, и целая куча других, кто пострадал — армия отказалась признать, что они пострадали на службе. И им не вручили «Пурпурное сердце». Знаешь почему? Яд не просочился наружу во время активного боя, поэтому считалось, что их ранения не были вызваны действиями противника. Это было похоже на то, как будто армия говорила им, что они сами виноваты в своих проблемах. Майкл был деморализован. Он уволился из армии в конце своей следующей командировки. Несколько лет он был не в себе, а я пыталась достучаться до него. Но потом у меня появились свои проблемы.

Она похлопала себя по ноге.

— И я была занята своей работой.

— Чем ты занималась?

— Была лаборантом. В местечке недалеко от Хантсвилла, штат Алабама.

— С этой работы тебя командировали в Афганистан?

Она кивнула.

— Я поехала, чтобы проследить за сбором некоторых образцов. Материал, который мы должны были вернуть и проанализировать. Мой босс знал, что я бывший военный, поэтому он решил, что со мной всё будет в порядке. После случившегося мне пришлось долго лечиться. Хирургия, физиотерапия. Я была подавлена, у меня была депрессия. Но когда я получила сообщение от Майкла, это потрясло меня. Это было то, что я просто не могла игнорировать. «М — помоги! М.» — было написано от руки на обороте открытки из места под названием «Красная Лошадь». Это кафе здесь, в городе.

— Так ты всё бросила и приехала сюда?

— Да, я всё бросила. Но приехала сюда не сразу. Во-первых, я навела справки, провела кое-какое расследование, связалась с его друзьями. У меня ещё остались собственные контакты. Попыталась выяснить, во что он мог быть втянут, где он мог быть сейчас. Никто ничего не знал. Некоторые люди обещали мне что-нибудь выяснить. Потом приятель из Шестьдесят шестой рассказал мне о некоем парне, агенте по поиску персонала. Я связалась с ним и всё ему рассказала, доверилась ему. Он косвенно признался, что познакомил Майкла с Дендонкером. Я надавила на него еще немного, и он признался, что за эти годы нанял нескольких парней для работы в его компании. Иногда Дендонкер просто искал бывших военных, иногда ему нужны были люди со специальными навыками. Этот парень вспомнил, что нанял бывшего снайпера, который был экспертом по винтовкам 50-го калибра. Майкла наняли, потому что он знал всё о противопехотных минах.

— Возможно, Дендонкер занимается контрабандой оружия.