Лучшее от McSweeney's, том 1

Не люблю его концовку. Как по мне, это «балет», написанный евреем-интеллигентом, когда о Гитлере еще и не слыхивали. Кафка не написал бы такого после гибели шести миллионов евреев. Очень какое-то до-аушвицевское ощущение, как по мне. Не хочу сказать, что мой вариант концовки так уж хорош, но другого решения просто не было.

Орсон Уэллс, о «Процессе»

Смотрите: очнувшись однажды утром от праведного сна, К. обнаружил, что он у себя в постели превратился в супергероя — Холокостмена!

Смотрите: Холокостмен в виде голема, невероятно сильного, твердого как камень и с выбитой на груди звездой Давида, выступает в поход!

Смотрите: Холокостмен и его придурковатый подручный Клоунмен побеждают мистера Предрассудка, мистера Вину, мистера Туберкулеза, мистера Иронию, мистера Паралича и мистера Концлагеря!

Смотрите: Холокостмен и Клоунмен выводят нескончаемый поток оборванных, осиротевших детей через европейские поля сражений к безопасности!

Видимый миру смех! Невидимые миру слезы!

От переводчика

Нет особого смысла комментировать рассыпанные по тексту цитаты, дословные и искаженные, из самого Кафки или многочисленные тонкие намеки на толстые (орсон-уэллсовские) обстоятельства. Но вот какой вопрос хотелось бы в двух словах осветить: почему клоун?

В 1972 году известный комик Джерри Льюис — звезда примитивной буффонады 1950-х, своего рода эталон грубого юмора — поставил (и сам же сыграл в нем главную роль) фильм «День, когда клоун заплакал» о клоуне Гельмуте Дорке, который попадает в концлагерь, где пытается развлекать детей, а в итоге помогает отвести их в газовую камеру. Выпущен в прокат и даже окончательно смонтирован фильм по разным причинам не был (финансовые неурядицы у продюсера, иск автора исходного романа и т. п.) и в итоге стал своего рода легендой. Не на уровне «Плана 9 из открытого космоса», но близко: немногие счастливчики, которые смотрели черновую копию, в один голос говорят, что ничего более нелепого в жизни не видели. Впоследствии попытки экранизировать этот роман Джоан О’Брайен предпринимались неоднократно, но так ни к чему и не привели; одним из не реализовавшихся проектов была ко-продукция 1991 года с «Ленфильмом», причем главную роль должен был исполнять Робин Уильямс.

Перевод А. Гузмана

ДНИ, ПРОВЕДЕННЫЕ ЗДЕСЬ Келли Фини

1.

Отель называется «Лонгакр». Здесь не принято представляться. И разузнать имена других постояльцев можно одним-единственным способом: прислушаться, когда тех подзывают к телефону. Такое нечасто, но случается, и тогда резкий голос служащего сотрясает тишину пустой бежевой столовой.

Я ужинаю одна, еще при свете дня, глядя на теннисные корты, где никто никогда не играет. Иной раз принимаю за ужином таблетку снотворного. Таблетка действует на меня умиротворяюще. Мне нравится официант. Он приносит воду — комнатной температуры, безо льда — в чистом, совершенной цилиндрической формы стакане.

Иногда ужинаю в номере, сидя за столом. В ожидании официанта нервничаю. Навожу в комнате порядок, проверяю, есть ли мелочь, чтобы дать на чай. Смотрю на дверь, потом — на часы. Мне все кажется, что со стороны я выгляжу так, будто никогда ничего не заказывала в номер.