Лучшее (сборник)

Annotation

…Однажды спросила у Ромы, а какую бы он хотел эпитафию для себя? Многие ведь еще при жизни думают об этом. Рома ответил, что ему все равно, что напишут, лишь бы не как у Баркова: «И жил грешно, и умер смешно». По слухам, Барков по пьяни утонул в сортире. «Хотя лучше написать что-нибудь практичное! – он тут же взялся шутить. – Знаешь, как в том анекдоте, надпись на надгробии: «Здесь лежит известный портной Зяма Гольдштейн», – а внизу приписка: «А его жена до сих пор держит магазинчик готового платья по адресу.»

Елена Черданцева, журналист, друг и литературный редактор Романа Трахтенберга.

Роман Трахтенберг

Елена Черданцева. Роман Трахтенберг: от «А» до «Я»

Роман Трахтенберг

Лучшее

Если бы на одно мгновение Бог забыл, что я всего лишь тряпичная марионетка, и подарил бы мне кусочек жизни, я бы тогда, наверно, не говорил все, что думаю, но точно бы думал, что говорю. Я бы ценил вещи, не за то, сколько они стоят, но за то, сколько они значат. Я бы спал меньше, больше бы мечтал, понимая, что каждую минуту, когда мы закрываем глаза, мы теряем шестьдесят секунд света. Я бы шел, пока все остальные стоят, не спал, пока другие спят…

…Господь, если бы у меня еще оставался кусочек жизни, я бы не провел ни одного дня, не сказав людям, которых я люблю, что я их люблю. Я бы убедил каждого дорогого мне человека в моей любви и жил бы влюбленный в любовь…

…Сегодня, может быть последний раз, когда ты видишь тех, кого любишь. Поэтому не жди чего-то, сделай это сегодня, так как если завтра не придет никогда, ты будешь сожалеть о том дне, когда у тебя не нашлось времени для одной улыбки, одного объятия, одного поцелуя, и когда ты был слишком занят, чтобы выполнить последнее желание.

Поддерживай близких тебе людей, шепчи им на ухо, как они тебе нужны, люби их и обращайся с ними бережно, найди время для того, чтобы сказать: «мне жаль», «прости меня», «пожалуйста» и «спасибо», и все те слова любви, которые ты знаешь. Никто не запомнит тебя за твои мысли.

Габриэль Гарсия Маркес. Прощальное письмо

Елена Черданцева. Роман Трахтенберг: от «А» до «Я»

Анекдоты

«…Создал Бог Небо и Землю. И посмотрел на них, и Ему понравилось. И создал Бог Женщину. И посмотрел Он на Нее… И посмотрел… И посмотрел… И подумал: „А, фигня! Накрасится!“ – таким анекдотом Рома прокомментировал мое опоздание на нашу первую встречу в ночном клубе, который он только что открыл в Москве. – Бабы вечно опаздывают, им надо намазаться!»

«Подготовился!» – решила я.

Для всей страны тогда (как, впрочем, и сейчас) было загадкой, правда ли он знает столько анекдотов или здесь скрыт какой-то секрет? В тот вечер я осталась на его программе и увидела человека, который три часа говорил со сцены о жизни; о любви и дружбе; об изменах; об удачах и неудачах, – иллюстрируя свои мысли анекдотами вперемежку с цитатами из классики, например Беранже: «Жизнь подобна собачьей упряжке. Если ты не лидер, картина никогда не меняется». Зрителей было немного, клуб открыли почему-то безо всякой рекламы, и Москва просто не успела разобраться, что за явление из Питера прибыло. Или не спешила. Как прокомментировал ситуацию сам Роман: «Если бы понты могли светиться, в Москве тоже были бы белые ночи».

Вскоре я перестала сомневаться в том, что он действительно помнит кучу анекдотов, афоризмов, цитат, стихотворений и поэм… Не только приличных, но и не очень. Роман не пропускал матерные слова, однако они всегда были настолько к месту, что усиливали мысль и не резали слух. Роман говорил: «Я не матерюсь. Я называю вещи своими именами! – и добавлял: – Юмор бывает блестящий и матовый. Последний доходчивее».

Трахтенберг работал в двух параллельных Вселенных. Одна – это маленькое кабаре: зал на полсотни человек открывался в десять вечера. Здесь звучали и старинный матерный фольклор, и самые свежие анекдоты. Здесь был стриптиз, и еще здесь был дорогой входной билет. В кабаре Роман ждал только взрослых, состоявшихся, образованных и немного циничных гостей. Парадоксально, но этот его клуб-кабаре – где стены были оклеены газетами, где над унитазом в туалете красовалась надпись «Подойди поближе. Он не такой длинный, как тебе кажется», а на зеркале: «Другие не лучше», – вот именно этот клуб оставался элитарным заведением. Здесь побывали немногие.

Вторая Вселенная, где работал Трахтенберг и по которой его знала вся страна, – это радио и ТВ. Он вел самые разнообразные передачи, играл на анекдоты: то есть зритель начинал рассказывать анекдот, а Рома его заканчивал. Жители этой Вселенной подозревали, что их обманывают: что у Ромы есть редакторы, которые в наушник подсказывают ему окончания.