Лучшее средство от склероза

Слова о доме вернули меня к действительности. У меня тоже был дом, и в доме был Мумрик, а меня в доме не было уже давно.… И, оставив Люську со Стасиком предаваться фантазиям, я ринулась к себе.

Глава 9

Перед моим мысленным взором вставали, сменяя одна другую, жуткие картины. На одной мое родовое гнездо представало в виде пепелища. На другой – квартира была цела, но в ней меня ждал уже остывший Мумрик с перекошенным лицом, остекленевшим взглядом и смятыми листами моего проекта в скрюченных пальцах.

Третья картина была еще ужаснее, чем первые две, и представляла окоченевшее тело Мумрика на пепелище, а от моего проекта даже смятых листов не осталось, только зола. Но разглядеть эту последнюю картину в подробностях я не успела – оказалась перед своей дверью. Даже не помню, как влетела на четвертый этаж.

Против ожидания, жилище выглядело пристойно, от утренней катастрофы остался только запах маринада в коридоре. Мумрик лежал на диване перед телевизором, не подавая признаков жизни. При виде очередного неподвижного тела я издала слабый стон и, опасаясь худшего, осторожно, почему-то на цыпочках, приблизилась к нему. В комнате было темновато.

Я склонилась над Мумриком, пытаясь уловить дыхание. А вдруг он все-таки еще не совсем умер? И, не удержав равновесия, плюхнулась прямо на распростертое тело. Тело тут же ожило и вскочило на ноги, дико озираясь по сторонам, и отбиваясь от моих домогательств, что было не просто.

Необыкновенный восторг овладел мной при виде ожившего Мумрика. Бедняга не догадывался, что за те секунды, что я на цыпочках кралась к нему через комнату, он был мысленно зачислен в компанию сегодняшних покойников, и мое сердце уже разрывалось при мысли о Лидии.

В результате мирно задремавший перед телевизором Мумрик, был бесцеремонно разбужен буквально свалившейся на него подругой жены, которая тут же принялась душить его в объятиях и целовать, заливаясь слезами. Давать какие-либо объяснения я посчитала излишним, все равно не поверит. Пусть думает обо мне что хочет, главное, что живой. И, от избытка чувств, я еще раз чмокнула его в пухлую щеку.

Мумрик, конечно, сразу же набросился с претензиями. И его можно было понять – на улице скоро ночь, а он весь день просидел голодный. Бедняге пришлось питаться уцелевшими маринованными огурцами. Покинуть дом Мумрик не мог, так как, убегая на часок, ключей я ему не оставила. Позвонить к себе на работу не решался, опасаясь осложнений. Если бы он знал, какие могли быть осложнения, позвони он на работу! Сейчас бы не на моем диване дремал, а где-нибудь в КПЗ на нарах.

– Такого я от тебя не ожидал! – обиженно сопел Мумрик. – Ты меня здесь бросила и забыла!

– Скажи спасибо, балбес. Я тебя спасла.

На самом деле, я, конечно, о нем забыла. Тут Мумрик угадал. Но мне было, что сказать в свое оправдание. Выслушивая отчет о форс-мажорных обстоятельствах, он постепенно терял задор, особенно после того, как я изложила эпизод о кратком визите братков. К концу рассказа Мумрик сдулся окончательно.

– Катастрофа, – простонал он. – Выпить есть?

Действительно катастрофа – Мумрик вообще-то непьющий. Так, иногда пригубит за компанию. Я налила ему бренди. Закуски не было, да она и не понадобилась. Мумрик выпил полстакана, не поморщившись, и тут же потянулся за добавкой. Добавки он от меня не дождется – я его и трезвого с трудом выношу. А кто знает, чем может грозить пьяный Мумрик? Лучше не рисковать. Мумрик настаивать не стал, но идти в магазин за едой категорически отказался. При этом был очень бледен и дрожал как осиновый лист.

– Слушай, Раиска, спрячь меня! Домой мне теперь нельзя! Там опасно. Мне надо залечь на дно, – такими словами Мумрик приветствовал мое возвращение из магазина с продуктами.

Я застала его в прихожей в обнимку со стремянкой. По-моему, он пытался вскарабкаться на уцелевшую антресоль. Этого еще не хватало!

Бутылка на столе опустела почти наполовину. Мумрик уже нетвердо стоял на ногах, да и язык у него заплетался. А главное – не прореагировал на пиццу.

Наконец, после двух чашек крепкого кофе, это трясущееся желе прекратило попытки самостоятельно залечь на дно на антресолях и убедило меня в том, что его надо спрятать, так, чтобы никто не нашел. Так как он здесь не причем, все дела вел Тимур, но сейчас уже никому ничего не докажешь, тем более Саньку, его братки не просто так приходили. Придут еще, теперь уже по его, Мумрикову душу. А ему хочется еще пожить, тем более, они с Лидией как раз думали завести ребенка. И Лидия ничего не должна знать, у нее нервная система слабая. Знал, подлец, как ко мне подъехать. После стаканчика бренди я помягчела душой и почти прослезилась, живо вообразив страдания подруги, потерявшей любимого. По мне, так не велика потеря. Но Лидия – совсем другое дело. По мере того, как пустела бутылка, чувство жалости наполняло меня, просачиваясь наружу слезами, и требовало немедленных действий.