Лучшее в Королевствах. Книга I

— За счет заведения, — объяснила официантка. — Шаллен Ласкул — девушка кивнула на необыкновенно красивого юношу, окруженного веселыми приятелями — женится завтра. Он угощает всех в память о своем потерянном холостячестве.

— Ну что ж, за Шаллена и его невесту. Он, похоже, популярный молодой человек, — заметила Акула, надеясь втянуть официантку в разговор. Возможно, этот Шаллен знаком с кровососом.

— О, да. Очень дружелюбный. И талантливый. Говорят, что он делает самые симпатичные безделушки по эту сторону от Эвермита.

— Но он ведь и сам симпатичная безделушка, правда? — пошутила Акула. Не успела девушка открыть рот, как распахнулась дверь, и глаза официантки вспыхнули радостью. Акула проследила за ее взглядом — и ее собственные глаза вспыхнули возбуждением.

Появился стройный эльф с большой корзиной в руках. Нажал на дверь, чтобы закрыть ее за собой. На нем поверх голубой туники был серый плащ, но волосы его были непокрыты — блестящие, присыпанные снегом пшенично-золотые волосы до плеч. Откинутый капюшон плаща не скрывал красивые черты и бронзовую кожу. Его глаза оглядели таверну с тонким вниманием, которое Акула узнала. Серебряный взгляд на секунду задержался на ней — и оставил ее.

Вот он, ее эльфийский вампир.

Она внимательно смотрела, как он изящной походкой подошел к свободному месту около двери и поставил свою корзину. И тут его заметил Шаллен.

— Ах, вот и вы! — счастливо вскричал молодой человек, высвобождаясь из толпы менее внимательных собеседников. — Кирра приказала мне уговорить вас непременно прийти завтра на свадьбу.

— Боюсь, не смогу, — ответил эльф. Жители Мистльдэйла не преувеличивали, когда описывали голос кровососа как нежный, подобный музыке. — Но вот это, возможно, сгладит горечь моего отказа.

Небольшим кинжалом он разрезал веревку на корзине и вытащил небольшую статую. Вырезанная из мягкой сосны, фигурка была не больше восьми дюймов высотой, но, как только эльф вытащил ее на свет, все глаза обернулись к нему и его работе.

На золотой его ладони стояла миниатюрная Ллийра, Наша Госпожа Радости. Она танцевала в откровенном веселье, ее длинные волосы развевались, сливаясь с кружащимся платьем. Одна рука была поднята и повернута ладонью вверх, а вторая обвивалась вокруг тела, следуя складкам одежды.

— Ее рука пуста, но вот здесь есть небольшая полость, — указал эльф. — Положи сюда какой-нибудь драгоценный камень, имеющий значение для вас с Киррой. Наша Госпожа Радости завтра будет присутствовать у вас на свадьбе вместо меня.

Голубые глаза Шаллена изумленно распахнулись, в них поблескивали слезы. Акула прищурилась. Как же легко было обмануть их всех — Ринн, Шаллена, и, возможно, эту маленькую официанточку, судя по тому, как рада была она приходу эльфа. Этот дар, как и вампир, который его сделал, был прекрасен, но, безусловно, очень опасен.

— Спасибо. Я... — У Шаллена перехватило горло, и он обернулся к стойке, смущенный своими чувствами.

— Слишком много выпил, — договорил за него приятель. Неловкое мгновение разрешилось смехом, и музыканты снова заиграли свою мелодию. Музыка была достаточно громкой, чтобы заглушить почти все разговоры в таверне, но Акула была готова подслушивать. Она опустила подбородок на ладонь, словно заслушавшись пения. При этом она поднесла к уху крохотный, великолепно выполненный рог — его легко было спрятать в ее черных пышных волосах. Она прошептала заклинание и отчетливо услышала голос официантки.

— Это, должно быть, заняло несколько месяцев! Что такого Шаллен сделал для вас, что вы дарите ему такую чудесную вещь?

Эльф оглянулся на ювелира.

— Он носит свою юность и счастье, словно красивое одеяние, не скрывает их и щедро делится со всеми. Это немало, Майя. А когда ты будешь выходить замуж, я подарю тебе и твоему мужу что-нибудь еще более красивое. Обещаю.

Майя ответила неуверенным смешком.

— Не знаю, будет ли у меня когда-нибудь муж.

Худенькими нервными руками девушка указала на свое тело, слишком зрелое для скромности, и на красивое лицо с выражением слишком жестким для невинности.

— Большинство мужчин предпочитают незанятую территорию, господин Джандер, а я больше похожа на их собственный задний двор.

Вампир накрыл рукой ее внезапно задрожавшие руки и ласково сказал:

— Ты уже говорила мне нечто подобное полгода назад, когда я нашел тебя в Городе Мертвых. Я тогда сказал тебе, что твое прошлое необязательно должно разрушать твое будущее. И я оказался прав — Курнин сразу же взял тебя на работу, верно?

На ее полных губах заиграла неуверенная улыбка.

— Да, — признала она. — Но, господин Джандер, никто из этих людей не знает, что я такое! — ее голос превратился в еле слышный шепот.

Дразнящее выражение лица эльфа сменилось суровым.

— Ты неправа, Майя. Они знают, что ты такое. Они не знают, чем ты была , а это больше не имеет никакого значения.

— Вы так думаете?

— Я знаю.

Как и Шаллен мгновение назад, Майя, казалось, вот-вот разрыдается. Она сморгнула слезы и позволила себе улыбнуться по-настоящему. Суровая маска исчезла, и на лице ее вспыхнула чистая, подлинная красота.