Лучшее в Королевствах. Книга I

Крики тревоги прошлись по всему замку.

– Парамор – убийца! Остановите его. Убить его!

Сэр Парамор посмотрел, как второй стражник сорвался с места и убежал, а сам рыцарь упал на колени перед телом у своих ног. Слеза прокатилась по его благородной щеке, он со слепой ненавистью смотрел, как разрушается его счастливая жизнь. Не забыв о человеке, который все разрушил, он взял голову Дорсума и сердито с глухим стуком запихнул ее в мешок. Затем Парамор торжественно встал, вдохнул пропитавшийся кровью и потом воздух, и вышел из комнаты, зная, что даже если выживет, то его несправедливо изгонят. Так и случилось.

– Вот вам, дорогие друзья, – прохрипел укутанный незнакомец, а его левая рука погладила черную бороду, – и печальная история о величайшем герое, что когда-либо жил.

Не считая потрескивания огня и завывания бушующего ветра, на комнату обрушилась мертвая тишина. Люди, которые раньше косились на это сломленное подобие человека, теперь смотрели на него с благоговением и трепетом. И дело было не в его словах. Не в его истории, а в чем-то в нем самом, в чем-то мистическом и едва уловимом. Магия. Те, кто ранее отказали ему в глотке воды, сейчас с охотой угостили бы его всем самым лучшим со своих ферм, с радостью отдали бы ему своих мужей и сыновей в солдаты, или жен и дочерей, чтобы ублажать его. И это почтение только усилилось от следующих его слов.

– Вот вам, дорогие друзья, печальная история о том, как я оказался среди вас, – даже огонь и ветер затихли, чтобы услышать то, что последовало далее. – Как вы понимаете, я и есть сэр Парамор.

На этом он отбросил все еще мокрое тряпье, обволакивавшее его, и из огромной кучи, которая была незнакомцем, возник молодой, изящный и могучий воин с глазами цвета платины. Его лицо сильно отличалось от того замерзшего, с которым он говорил. И в конце, он снял отрубленную голову Дорсума, которая была насажена на правую руку воина, словно марионетка. Даже тогда мертвые уста волшебника продолжали двигаться благодаря тому, как устроились пальцы воина на костлявом нёбе и сухом языке. На протяжении всей ночи, на протяжении всей истории собравшиеся жители слушали марионетку, сделанную из головы мертвеца.

Голос старика исходил изо рта молодого воина, когда его пальцы двигали челюстью и языком.

– Поверьте ему, люди! Он величайший герой, что когда-либо жил.

Коричнево-черная жидкость стекала по предплечью Парамора.

Один только Гораций, ввалившийся в зал, был в ужасе от зрелища; кошмар не коснулся никого даже в меньшей мере.

Простой народ из Кюригской цитадели встали со своих стульев и с удивлением приблизились к возвышающемуся рыцарю и его ужасной марионетке. Они окружили его прямо, как дети из рассказа. Раздались крики, смешанные со стонами и выражениями слишком уж восторженными для человеческого языка:

– Научи нас, о сэр рыцарь! Веди нас, Парамор! Защити и спаси нас от врагов!

В центре сияющее солнце их обожания вытянуло свои окровавленные руки и обняло их.

– Конечно же, я спасу вас. Только следуйте за мной и будьте моими воинами, моими рыцарями!

– Мы умрем за тебя!

– Позволь умереть за тебя!

– Парамор! Парамор!

Восхищения перекрикивали порывы ветра и рычание огня, а поднятые руки людей могли бы снести крышу этой лачуги, если бы Парамор только приказал им.

Поклонение было таким сильным, что никто – даже сам богоподобный Парамор – не заметил сверкнувшее лезвие топора Горация, пока оно не стало красным от журчащей из горла крови рыцаря.

ТЕРЦИУС И АРТЕФАКТ Джефф Грабб

Впервые опубликован в Антологии "Королевства Тайн" под редакцией Брайана М. Томсена и Дж. Роберта Кинга, в ноябре 1997 г. 

Брайан У. Элдисс, в своей истории научной фантастики "Трилион лет загула", связывает очень британскую чувствительность Средиземья Толкина с очень британской чувствительностью П. Дж. Вудхауса, в частности с рассказами о Берти Вустере и Дживсе. Вудхаус писал очень разный тип фэнтези, в отличие от Толкина. Берти - обалдуй высшей категории, и рассказы Вудхауса всегда вращаются вокруг Берти, попадающего ситуации, из которых ему удается выбратся только с помощью его невозмутимого слуги Дживса (Вы хотели знать, почему всех дворецких называют Дживс? Вот почему).