Лучшее в Королевствах. Книга II

— Ой, да это всего лишь небылицы, причуды у костра, обросшие сказками, а не реальность.

— О, он вполне реален, — сказал один из воинов в шлеме, сидя в седле, и слова его были столь же мрачны, сколь и неожиданны. — Ты быстро поймешь это, если тебе посчастливится встретиться с ним.

Наступило молчание: жители Халтейла уставилась на Пурпурного Дракона, который говорил, потом снова на письмена, читая и перечитывая их.

Пожилой мужчина отвернулся первым, чтобы задумчиво сплюнуть и прорычать:

— Да, впереди будет тяжелая зима и еще не одна после нее, будьте уверены. Мы видели дни славы, ребята, и они умерли вместе с нашим Азуном, на той вершине холма с Дьявольским Драконом.

Затем он остановился в своей таверне ˗ остановился так внезапно, что люди, начавшие тащиться следом за ним, едва не столкнулись носами, ˗ и яростно зашипел:

— Но он убил его перед смертью, ребята, убил! Запомните это. Он выполнил свой долг перед нами, как истинный клинок Кормира!

— Да, — недовольно согласился кто-то.

— Да, — отозвался другой, еще менее воодушевленный. И медленное движение к таверне возобновилось, оставив шестерых всадников почти одних.

Они обменялись взглядами, а затем в молчаливом согласии повернули головы своих лошадей в сторону темного и покосившегося трактира "Шестисвечник", одарив его такими же прищуренными взглядами, какими они могли бы одарить знакомого врага на поле боя.

Халтейлянка, которая была медленнее других, с любопытством посмотрела им вслед, затем плотнее накинула шаль на плечи и взглянула на вывески, которые они прикрепили. Когда она пробиралась по строчкам письма, отбивая каждое слово по очереди, ее губы шевелились, бормоча слоги.

— Я никогда больше не увижу Кормир таким ярким...

Когда Гларастир Рулиган вел трех Пурпурных Драконов и двух Боевых Волшебников, которые только притворялись воинами, в тускло освещенную переднюю залу Шестисвечника, странствующий торговец из Сюзейла пышно описывал похороны Азуна дюжине богатых халтейленцев за дымящимися блюдами с кабанятиной.

— Нет, нет, похороны состоялись одиннадцатого числа Киторна ˗ ха! Хотите спорить? Я был там, заметьте!

— Да, да, — поспешно сказал маленький пузатый человечек, которого Рулиган знал как лучшего пекаря в Халтейле, размахивая руками, словно мог успокоить все разногласия, — все было так, как ты говоришь, конечно, как же иначе? Но говори дальше, молю тебя! Расскажи нам еще!

— Ну, теперь, — сказал сюзейлец, выпрямляясь в своем кресле и похлопывая свой обширный живот с полным видом напускного удовлетворения, — я расскажу это, расскажу. Слушайте.

И он наклонился вперед, как собака, сунувшая голову под кровать, и прошептал грубым голосом, донесшимся до каждого уголка передней залы, как боевой рог:

— Они пронесли их по улицам, короля и павшую принцессу, и сразили меня перед алтарями всех богов, если бы они не улыбались. Мертвые, белые, как кости, и ухмыляющиеся, словно они узнали какую-то великую тайну. Мне сказали, что у боевых магов были наготове заклинания, чтобы отразить все, что бросят в королевские останки.

— Эй? — нахмурившись, спросил портной Халтейла. — Например? Цветы?

Бирлотур из Сюзейла немного самодовольно улыбнулся и ответил:

— Поджигатели. Брошенные теми, кто служит некоторым из наших изгнанных дворян. Могу добавить, что их ждали, но не видели.

— Ха, — пренебрежительно сказал высокий длинноносый кузнец. — Много плача и стенаний, и Пурпурные Драконы отпихивают людей с дороги — рад, что пропустил это.

— О, нет, — мягко сказал Сюзейлец, оглядывая своих слушателей с внезапным огнем в глазах, — вот тут вы сильно ошибаетесь, добрые люди. Это было жутко.

— Жутко?

— Да. Все молчали, слышно было только всхлипывания и шаги, принцесса Алусейр в сопровождении королевы Филфаэрил шли впереди гробов. Жители города по всему маршруту следования делали то же самое, так четко, словно их выдрессировали на торжествах Драконы: без чьего-либо приказа, следуя своему положению в жизни, все они преклоняли колени или отдавали честь. Затем они встали и попытались прикоснуться к гробоносцам, осторожно, словно голыми руками. Затем, как молчаливые солдаты, они падали позади мертвых, присоединяясь к процессии. Большая часть Сюзейла шла пешком. Не побоюсь сказать, что мне было страшно, вплоть до башмаков.

— Испугался?