Лучшее в Королевствах. Книга II

Молодой лорд был в полном восторге – его голос был настолько чистым, что не уступал по элегантности любому барду. Бессмертный Грейрин, сенешаль Чертогов Тавертона, раздраженно провел рукой по своим серо-стальным волосам и отвернулся, с легкостью и тишиной растворившись в глубоком подлеске. Не по нраву ему это выпячивание силы и роста, да и не мог он в своём положении быть замеченным восторгающимся от услышанного, пока они были в игре. А то, что ему приходилось обходить их телохранителей, скрывавшихся за каждым вторым деревом или кустом, было весьма нехорошо…

На дворе стояло позднее теплое лето Года Знамени... достаточно напряженное лето. Весь залитый солнцем сезон, три амбициозных благородных лорда, власть которых непрерывно росла, таскали своих дочерей вдоль и поперек всего королевства в поисках подходящих, а значит, с грустной улыбкой подумал Грейрин - богатых, мужей, и все ради своих Драгоценных Цветов Норфбанка - Фарроубрейса, Хантингдауна и Батлбара. Ох, на этих трех хорошо образованных дам было приятно смотреть даже старому солдату, но всё их путешествие было таким... продуманным. Неужели по венам благородных лордов вместо крови текло ледяное вино.

Иммулт задумчиво сплюнул на папоротник и обменялся холодными и ровными взглядами с еще одним телохранителем, чьи пальцы в перчатках ласкали рукоять кинжала на его поясе. Высокомерные комнатные собачки командовали им в саду, который он и защищал!

Высокомерные? Да вот только их хозяева были хуже. Пока они разъезжали по королевству, представляя своих дочерей сыновьям благородных домов всего Кормира, они проходили через ворота Чертогов Тавертона, по крайней мере, трижды, а возможно и больше. Это, может быть, самое старое и, одновременно, самое маленькое из великих поместий в Норфбанке, но для этих трёх лордов оно, должно быть, навсегда останется заведением с лучшей едой на праздники. Чертоги Тавертона были резиденцией лорда Эскульта Пэйтровера, барона Старватера и Конного Маршала Короны Кормира, голубейшая кровь среди всех благородных семей, что ныне были при дворе. Любая девушка, которая выйдет замуж за сына и наследника этой семьи, молодого лорда Кримона, дарует своему отцу высокое положение при дворе.

О да, очень высокое положение. Может, лорд Эскульт и любил придаваться ностальгии по своей славе, но его рука все еще подписывала приказы, дарующие титулы, а вместе с ними и деньги, различным дворянам, а так же распоряжения, по которым другие дворяне должны были содержать Пурпурных Драконов. Солдат нужно кормить, и так было всегда, а ко всему прочему они принесут в твой дом лишние подозрения и будут глазами трона, непрерывно наблюдающими за тобой. Так одна дворянка разбогатела, а кошельки другой опустели под тяжестью орав голодных солдат. Да, было много дворян, которые считали себя “старыми друзьями” лорда Эскульта. В праздничные дни через ворота Чертог Тавертона проходило много бочек с отличным вином. Иммулт облизнул губы, вспомнив особенный огненный херес из винодельни Роумантлов.

Другой телохранитель подозрительно посмотрел на него, но сенешаль пронесся мимо него, делая вид, что не заметил этого. Ба! Да пусть собачонки рычат, все равно скоро уберутся отсюда.

- И тем не менее, - убедительно сказал лорд Кримон, зная, что он привлек внимание затаивших дыхание гостей, - призрак всегда появляется вновь. - Он одарил их призрачной полуулыбкой и изогнулся, жестами рук изображая разрушение стены плотно сложенных камней. Кольца на его пальцах ловили тёплый утренний свет и мерцали, подобно звёздам.

- Здесь, например, он выглядит как едва-видный образ на стене, независимо от того, как часто Пэйтроверы сносят эту стену и строят новую, - он снова широко махнул своей блестящей рукой над головой, пока три пары блестящих глаз следили за каждым его движением. - Повсюду в поместье люди видят порхающее ухмыляющееся лицо в шлеме с длинными перьями, - лорд снова улыбнулся им, зная, насколько красиво и богато он выглядел. – И это отпугивает моего отца от ухаживания за садом.

- И как это повлияло на вас, лорд Кримон? - Голос леди Шамрил Фарроубрейс был, скорее, тихим и хриплым мурлыканьем, звучащим почти как вызов. Ее большие темные глаза, внимательно смотрящие в глаза лорда, отражали, скорее, некое обещание, нежели вызов, поскольку пальцы одной из её тонких рук игриво бегали по блестящему жемчужному ожерелью, свисающему прямо над весьма откровенным лифом. 

- Леди, - сказал ей молодой лорд с насмешливым упреком в голосе, - вы вынуждаете рассказать меня больше, чем необходимо знать порядочным благородным дамам.

Изящные брови трио Драгоценных Цветков вопросительно изогнулись.

- Потому что это нарушит игру, лорд? - спросила леди Латью Хантингдаун. - Вы стремитесь ослабить нашу забаву, или лишь забаву наших сиятельных отцов?