Лучшее в тебе

Следующий день был наполнен делами: я помогал маме устроить похороны. Папа оставил несколько указаний относительно этой процедуры. Было тяжело читать бумагу, где он все записал. Несколько раз я хватался за телефон, желая услышать голос Мэгги. Но так и не позвонил ей.

Сегодня я должен был быть сильным ради мамы. Я не мог бесконечно цепляться за Мэгги.

Я внимательно следил за тем, чтобы мама ела и спала, в перерывах я открывал дверь и забирал еду, которую приносили жители Лотона. Я не представлял, где, по их мнению, нам все это хранить. Тарелок было больше, чем поверхностей. Я забил морозильник и холодильник. Теперь блюда просто стояли на барной стойке. Последний бисквитный торт я поставил прямо на стол.

Почему они решили, что еда поможет? Заставить маму хорошо поесть было довольно сложно. А сам это все я точно не смог бы съесть.

Похороны должны были состояться через три дня после смерти отца. Последние пару ночей из-за организации церемонии, телефонных звонков и мамы я мог говорить с Мэгги не больше часа. Я не ходил в школу на этой неделе, и я не допустил ошибку, поехав к ней. Эмоции у меня сейчас били через край, поэтому я не был уверен, что не поцелую ее снова. Притяну ближе к себе. Моя потребность в Мэгги менялась и росла, и мне было страшно. Я не доверял себе в вопросе развития отношений. Я всегда все ломал.

Но ее я не потеряю.

Глава 31

Хотела бы я оказаться там.

Мэгги

Я не стала надевать черное. Этого мрачного цвета там и так будет в избытке. Довольно печали. Я мало что помнила о похоронах матери. Единственное, что не забылось, – черный. Я ненавидела этот цвет. Так же, как и моя мама. Она говорила, что он скучный. Каждому нужно немного красок в жизни.

Джуду бы тоже не понравилось, что все пришли в черном. Ему нравилось смеяться, он искал в жизни яркие моменты. Я выбрала зеленое платье, которое подходило моим глазам. Потому что он говорил, что они у меня красивые.

Мы с дядей Буном, тетей Корали и Брэйди поехали на церемонию прощания вместе. Чаще всего похороны на Юге проводились в церквях или похоронных бюро, потом гроб доставляли к могиле. Но Уэст сказал, что его папа был против длинной и полной скорби церемонии. Он хотел, чтобы все прошло быстро. Легко. Без затей.

Мы припарковались на улице, как и все остальные, а затем прошли к большому белому навесу, где начали собираться люди. Я выискивала Уэста до тех пор, пока не поймала его взгляд. Стоя рядом с матерью, он смотрел, как я иду к нему. Сегодня – тот самый день, когда ему наконец придется осознать реальность происходящего.

Похороны мамы не помогли мне все осознать просто потому, что я была тогда нездорова. Мой разум отказывался принимать то, чему я стала свидетелем. Но я знала, что, увидев, как его отца опустят в землю, Уэст получит тяжелый удар. И я буду рядом, если понадоблюсь ему.

Уэст жестом предложил мне встать рядом с ним. Я не стала оглядываться на своих тетю и дядю, чтобы убедиться, что все в порядке. Я знала, что они поймут. Миновав ряды людей, я подошла достаточно близко для того, чтобы Уэст взял меня за руку. Крепкая хватка подсказала мне, что он с трудом держит себя в руках.

– Мне нравится твое платье, – прошептал мне на ухо Уэст, наклоняясь ближе. – Сочетается с цветом глаз.

Я посмотрела на него:

– Твоему отцу нравились мои глаза. Он говорил, что они красивые.

– Да, было дело. Платье ему бы тоже понравилось, – грустная улыбка коснулась его губ.

Люди подходили выразить свои соболезнования Уэсту и его маме. Все это время он ни на секунду не отпускал мою руку. Когда священник начал свою речь, Оливия опустилась на стул, стоящий позади, и тихо зарыдала.

Я почувствовала, как стоящего рядом Уэста охватила дрожь, когда пришел его черед возложить розу на гроб отца. Я отпустила его ладонь и ждала, пока он опустит алый цветок.

– Ты всегда будешь моим героем, – глядя на гроб, произнес Уэст. Его слова прозвучали достаточно громко, чтобы я их услышала.

Когда он развернулся и направился ко мне, я увидела напряжение на его лице. Уэст сдерживал эмоции, которые, я знала, душат его, в то время как он пытается быть сильным ради мамы.

Он схватил меня за руку, едва оказавшись рядом со мной.

После этого я мало что слышала. Я была слишком сосредоточена на Уэсте и его напряженной неподвижной позе. Как будто он превратился в камень. Он вцепился в мою руку так, будто опасался, что я сбегу.

Меня это не пугало. Я не собиралась бросать его.

Когда гроб начали опускать в могилу, Уэст резко вздохнул, а Оливия вскочила и прижалась к сыну, схватив его за руку. Он обнял маму и привлек ее к себе.

Постепенно люди начали расходиться. Некоторые подходили, хлопали Уэста по спине и говорили что-то вдове, но все было очень тихо. Брэйди, Эйза, Нэш, Ганнер и Райкер, приблизившись, встали позади Уэста. Каждый сжал его плечо и сказал что-то вроде: «Друг, я здесь, если нужен тебе», «Люблю тебя, братишка» или «Набери, если буду нужен».