Лучшее в тебе

Я пропустил все тренировки, но сегодняшнюю решил отработать. К этому времени бабушка уже приехала к нам, поэтому я знал, что мама не одна. С одной стороны, ее визит давал мне больше возможностей, но, с другой, удерживал от возвращения домой. Я не хотел, чтобы эта женщина оставалась у нас. За всю мою жизнь она ни разу не приехала в гости. Мы всегда навещали ее. Бабушка почти не разговаривала с отцом, не признавала его.

Я ничего к ней не чувствовал.

Но мама любила ее.

Никто не стал задавать вопросов, когда я зашел в раздевалку, чтобы облачиться в тренировочную форму. Некоторые кивнули, другие хлопнули по спине, но ни один не сказал ни слова. То, что мне нужно. Раз уж я не могу быть с Мэгги постоянно, это единственный способ не забивать себе голову лишними мыслями.

Завязав шнурки на бутсах, я выпрямился и увидел, что ко мне направлялся Брэйди. Ему были нужны ответы на вопросы, на которые я не собирался давать ответ. Хватит с него того, что было сказано утром.

– Давно вы с ней общаетесь? – спросил Брэйди негромко.

Взяв шлем, я направился к выходу.

– Достаточно, – отозвался я.

– «Достаточно» сколько? С больницы… или раньше?

– Раньше.

Брэйди зашагал со мной в ногу.

– Ты поэтому так быстро к ней привязался? Она помогала тебе с этим справиться. Была рядом.

Я промолчал. У меня не было ответа на этот вопрос. Возможно, поэтому я и привязался к ней так скоро. Горе тебя меняет. Заставляет реагировать иначе. Но я не хотел признавать, что, если бы Мэгги не заговорила со мной, я остался бы к ней равнодушен.

Так бы все и было?

– Наверное, ты лучше других понимаешь, через что она прошла. Если Мэгги с тобой чем-то поделилась, это точно больше, чем она рассказывала кому-то еще.

Брэйди был прав: она рассказывала. Но с ним я не собирался делиться.

– Ей нужно разговаривать с другими людьми, – добавил он.

Брэйди было не унять. И я должен это прекратить. До тех пор, пока Мэгги не будет готова говорить, я никому не позволю ее заставлять.

Остановившись, я взглянул на друга.

– Она не готова. Мэгги так справляется с ситуацией. Позволь ей решить все удобным для нее способом. Я никому не позволю давить на нее. И тебе в том числе, – заявил я и отправился на поле, оставив Брэйди в раздевалке.

Мэгги распахнула для меня окно, приглашая внутрь, уже почти в полночь. Я допоздна был на тренировке, потом поехал к обрыву и сидел там несколько часов. Когда мама позвонила с вопросом, ждать ли меня к ужину, я вернулся домой. Ради нее. Вопрос бабушки о колледже я оставил без ответа. Раньше она даже не приезжала к нам, поэтому теперь у нее не было никакого права вмешиваться в мою жизнь.

Позвонив маме, я попросил ее ложиться спать, сказал, что сейчас дома у Брэйди, но скоро вернусь. Это правда. Я был в доме Хиггенсов. Просто я пришел не к нему. Я предполагал, что мама все поняла, но не стала спрашивать.

Мэгги стояла посреди комнаты, одетая в мешковатые тренировочные штаны и майку. Ее длинные волосы были скручены в небрежный пучок на макушке, и она просто не могла выглядеть еще прекраснее. Я скучал по ней весь день. Каждый раз, когда Мэгги не было рядом, я тосковал.

Если я начинал слишком много размышлять об этом, на меня накатывал страх. Мне не хотелось так отчаянно по ней скучать. Я мог потерять ее.

Нет.

Я не собирался отпускать Мэгги. До этого не дойдет. Сделаю так, чтобы она захотела остаться со мной. Стану тем, кем она хотела бы меня видеть.

– Привет, – мягко поздоровалась она.

– Привет, – я улыбнулся.

Сократив расстояние между нами, я обнял Мэгги и прижал к себе.

– Я скучал по тебе, – прошептал я, прежде чем крепко поцеловать ее. У этой Мэгги были потрясающие губы.

Целуя меня, она рассмеялась. Я обожал этот звук. Смех Мэгги – это редкое явление. Он был похож на волшебство.

– Что смешного? – спросил я, не в силах сдержать довольную улыбку оттого, что услышал, как она смеется.

– Мы виделись несколько часов назад, – пояснила Мэгги.

Я покачал головой:

– Нет, я видел тебя девять часов назад. Это не несколько. Это чертовски долго.

Мэгги поджала губы, в ее глазах еще искрился смех. Она была не накрашена. Чисто умытое лицо. То, что она не стала прихорашиваться, даже зная, что я приду, приводило меня в восторг. Мэгги оставалась самой собой и чувствовала себя при этом абсолютно комфортно.

– Тебе и правда стоит выспаться. Завтра вечером у тебя игра, – сказала она, положив руку мне на грудь.

– Я высплюсь. Здесь с тобой. Поставлю будильник на пять утра и поеду домой. Но сегодня я хочу обнимать тебя.

Глаза Мэгги озарились радостью. И это вызвало у меня определенные мысли. О том, о чем не стоило думать. Только не у нее дома. Там, где Бун был совсем рядом.

Взглянув на ее постель, я понял, что сегодня вечером она уже успела полежать в ней. Я написал Мэгги, что приду лишь час назад. Интересно, спала ли она в этот момент. Осматривая ее смятое покрывало и зная, что буду прижимать ее к себе всю ночь, я почувствовал, как пустота в душе просто исчезает. С Мэгги я был как дикарь, хотел, чтобы она была рядом.