– Нет, я не голодаю. По той простой причине, что в армии меня хорошо кормят. Армия кормит меня, одевает и делает для меня, что ни попрошу, только что зад мне не подтирает. И что же вы думаете, я благодарен? Благодарен? Нет! Нет, дамы и господа, я настолько неблагодарен, что требую, чтобы армия мне еще и платила за такие привилегии! Вы спросите сколько? Сколько мне платят? Прошу учесть, что обувь, одежда, кормежка, бриджи, вот эта тряпка, в которую я сморкаюсь… – он вы тащил из рукава кружевной носовой платок и изящно помахал им, – бесплатные, как воздух, которым мы дышим, и грязь, которую мы втираем в волосы в канун Свечества. Так вы спрашиваете, сколько мне платят? – Казалось, он бредет в толпе наудачу, однако в конце концов он безошибочно вышел обратно к своему барабану. Его кулак обрушился на мембрану, заставив барабан закричать, а монетки – подпрыгнуть от удивления. – Мне платят сорок три медных пенни в месяц!
Толпа изумленно ахнула.
– И можно получить эту сумму честным чистым золотом. Вот оно. Или серебром, для тех, кто поклоняется Рогатой Матери. – Он потрепал какую-то старую деву за подбородок, заставив ее вспыхнуть и глупо хихикнуть. – Но это еще не все! Это еще даже не половина. Как я вижу, вы заметили эти монетки. Еще бы! Каждая из этих красавиц весит целую троянскую унцию! Все они – из хорошего красного золота, добытого трудолюбивыми гномами в шахтах Лунных Гор, охраняемых грифонами. Как же вам было их не заметить? Как же вам не поинтересоваться, что я собираюсь с ними сделать? Неужто я привез их сюда и рассыпал перед вами для того, чтобы потом снова собрать и высыпать обратно в карман? – Он оглушительно расхохотался. – Ничего подобного! От души надеюсь, что уйду из этой деревни без гроша в кармане. Я всерьез намереваюсь уйти из этой деревни без гроша! Теперь слушайте внимательно, ибо я приступаю к самому главному. Эти премиальные деньги. Да! Премиальные для рекрутов. Через минуту я закончу болтать. Думаю, что вы рады это слышать! – Он подождал, пока публика засмеется. – Да, хотите – верьте, хоти те – нет, а сержант Бомбаст скоро заткнется, войдет вот в это замечательное заведение, где заказал себе комнатку и еще кое-что. Но прежде я хочу поговорить – только поговорить, слышите? – с парнями, достаточно сильными и взрослыми, чтобы стать солдатами. Что значит – достаточно взрослыми? Ну достаточно взрослыми для того, чтобы ваша подружка имела из-за вас неприятности. – Снова смех в толпе. – Но не слишком старыми. Что значит не слишком старыми? Это значит, что, если ваша подружка решит оседлать вас, вам это должно быть в радость. Да, я разговорчивый малый, и я желаю поговорить с такими парнями. И если здесь есть такие – не слишком зеленые и не перестарки и они не прочь выслушать меня, просто выслушать, без всяких обязательств… – он сделал паузу, – тогда с меня пиво. Сколько выпьете – плачу за все.
С этими словами сержант было повернулся и направился к "Скрипучему Сараю", но вдруг остановился и озадаченно поскреб в затылке:
– Черт меня подери, я, кажется, кое-что забыл.
– Золото! – пискнул какой-то молокосос.
– Ах да, золото! Да я и собственную голову потерял бы, не будь она гвоздиком прибита. Да, я же сказал: золото – это премиальные. Стоит вам подписать контракт – и оно у вас в кармане. Сколько? А как вы думаете? Одна золотая монета? Две? – Он хищно улыбнулся. – Кто угадает? Держитесь за яйца… Десять золотых монет каждому, кто подпишет сегодня бумаги! И еще по десять каждому из его дружков, которые захотят составить ему компанию!
И под крики "ура!" он удалился в таверну.
Дракон, который предвидел его приезд, сказал:
– Мы не обязаны расплачиваться нашими людьми за его карьеру. Этот парень очень опасен для нас. Надо застигнуть его врасплох.
– А почему бы просто не отделаться вежливыми улыбками? – спросил тогда Уилл. – Выслушать его, хорошенько накормить, и пусть катится своей дорогой. Так сказать, с наименьшими затратами.
– Он наберет рекрутов, можешь не сомневаться. У таких парней язык подвешен, он золотые горы посулит.
– Значит?
– Война для Авалона складывается не лучшим образом. Из троих сегодняшних новобранцев и один-то вряд ли вернется домой.
– Мне все равно. Пусть пеняют на себя.
– Ты еще неопытен. Нас больше всего волнует то, что первый же новобранец, который принесет присягу, расскажет вышестоящим о моем присутствии здесь. Он всех нас продаст, он и думать забудет о деревне, семье и друзьях. Армия умеет "очаровывать"…
Тогда Уилл с Драконом посовещались и выработали план.
Теперь пришла пора осуществить его.
"Скрипучий Сарай" бурлил. Пиво лилось рекой, да и табака не жалели. Все трубки, что имелись в таверне, были разобраны, и сержант Бомбаст послал, чтобы принесли еще. В густом табачном дыму молодые люди смеялись, шутили и улюлюкали, когда вербовщик, приглядев какого-нибудь парня, которого считал подходящим, улыбался и подманивал его пальцем. Вот такую картину и увидел Уилл, появившись в дверях.
Он отпустил дверь, и она хлопнула за ним.
Все взгляды невольно обратились на него. В комнате воцарилось гробовое молчание.