Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

— Вряд ли это сработает, — сказал он. — Растения получают сахар и кислород из хлорофилла, это верно, но им не нужно добывать себе пищу, они находятся на одном месте. Если в кожу человека ввести хлорофилл, сколько он получит калорий? Десятки? Сотни?

Стефани слегка улыбнулась.

— Дело не только в хлорофилле. Вопрос еще и в обмене электронов. У растений это происходит в хлоропласте, но у человека для этого существуют митохондрии. Для выработки хлорофилла не нужно создавать такую громоздкую структуру, вы используете то, что у вас под рукой. Итак, Адриан сделал вот что: он ввел меченые электроны в реакцию выработки белка, которые направились к митохондриям, уже получившим белок, чтобы осуществить обмен электронов. В результате митохондрии, как обычно, забирают электроны из хлорофилла, и когда вирус начинает действовать, вы получаете тысячи калорий, просто стоя на солнце. Конечно, полностью заменить пищеварительный процесс это не может, а вот сдержать голод — да, голодающим нужно будет всего лишь постоять на солнце.

— Вряд ли исландцы при этом когда-нибудь наедятся досыта, — заметил Терциан.

Стефани разозлилась.

— Исландцы не голодают. Голодают почему-то жители районов с жарким климатом.

Терциан хлопнул в ладоши.

— Отлично. Значит, я расист. Подайте на меня в суд.

Стефани заулыбалась.

— Я еще не рассказала о самом интересном открытии Адриана. Когда люди снова вернутся к обычному пищеварению, в митохондриях начнется процесс конкуренции между обычным обменом веществ и обменом электронов, вызванным действием солнечного света. Таким образом, зеленый вирус — это своего рода запасная система пищеварения на тот случай, если с обычной что-то случится. — Лицо Стефани сияло. — Голод больше никогда не будет оружием, — сказала она. — Зеленая кожа поможет голодающим продержаться до прибытия помощи. Она поможет им пережить болезни, связанные с нарушением обмена веществ. Вот что главное, — она погрозила небу кулаком, — плохие парни больше не будут использовать голод в качестве оружия! Голоду придет конец! Сейчас на ваших глазах умирает один из четырех Всадников Апокалипсиса, вот прямо сейчас, ибо в моей сумке находится его смерть! — Стефани с такой силой швырнула сумку на колени Терциану, что он, вздрогнув от неожиданности, едва успел ее поймать.

Стефани ухмыльнулась и насмешливо сказала:

— Я думаю, что даже ваш чертов нацист Хайдеггер счел бы мой проект вполне осуществимым. Вы согласны со мной, герр доктор Терциан?

«Вот ты где», — подумала Мишель. Она смотрела на фотографию Терциана, сделанную на Празднике урожая. Рядом с ним стояла та самая смуглая женщина, в той же соломенной широкополой шляпе, которая была на ней во флорентийской церкви, и с той же черной сумкой через плечо, только на этот раз лицо женщины было видно на целых три четверти, к тому же была четко видна и рука, сжимающая трубочку мороженого.

Над дисплеем компьютера кружились ночные насекомые. Разогнав их рукой, Мишель продолжила работу. Снимок был цифровым, и она смогла его увеличить.

Она с удивлением обнаружила, что у женщины зеленые глаза. Чернокожие женщины с радужкой зеленого цвета — или оранжевой, или зеленовато-желтой, или чисто желтой — сейчас не были такой уж редкостью, но тогда, во времена Терциана, это было что-то необычное. Ну что ж, легче будет искать.

— Мишель!

Голос прозвучал в тот самый момент, когда она послала на поиск новых «пауков». Мишель вздрогнула.

— Мишель, — снова позвал голос.

Это был Дартон.

Сердце Мишель отчаянно забилось. Закрыв деку, она убрала ее в свою сумку, затем перебралась с железного дерева на баньян. Из-за дрожи в коленях она едва не свалилась, оступившись на своем канатном мостике. Забравшись на широкую ветку баньяна, Мишель стала вглядываться в морскую даль.

— Мишель…

На юго-западе, между островом сирены и соседним островком, виднелось бледное пятно света — маленькая лодочка, пляшущая на волнах.

— Мишель, где ты?

Голосу ответили тишина и плеск волн. Мишель вспомнила шип в своей руке и долгий, мучительно долгий подъем на холм, возвышающийся над озером Медуз. И Дартона — бледного, хватающего ртом воздух и умирающего у нее на руках.

Это озеро было одним из чудес света, но крутая тропинка, ведущая вверх по скалистой гряде, отделяющей озеро от океана, была почти непреодолима и для здорового человека, что уж тут говорить об умирающем. Когда Мишель и Дартон — в то время они были обезьянами — вылезли из своей лодки, то не стали забираться вверх по горной тропинке, а, перескакивая с ветки на ветку, пошли по железным деревьям и гуавам, старательно избегая острых шипов ядовитых растений с их смертельным черным соком. Хотя подобный способ передвижения был легче, чем по земле, оба были очень рады, когда наконец добрались до прохладного озера.