Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

— Надо же. — Очень туманное замечание. Не имея возможности разделять мысли и воспоминания на химическом уровне, я потеряла представление о ее истинном настрое — циничном или искреннем, заинтересованном или скучающем.

— Возле озера Баскинов. Там появился коттедж… — Я выстроила сенсорное описание, но оно улетучилось. — Как это все-таки сложно. Неужели мне нельзя просто до тебя дотронуться?

— Только этого нам всем не хватало. Сначала я, потом ты, потом все остальные, так что через две недели, к началу учебного года, мы все сляжем. Нам нельзя болеть.

Той осенью нам предстояло приступить к тренировкам в невесомости. Все говорили, что именно тогда и начинался на стоящий отбор: учителя решали, какая стайка достаточно жизнеспособна, чтобы пилотировать наши звездные корабли.

Мойра кивнула.

— Так что там насчет одиночки? Кто он — луддит? Христианин?

— Ни то ни другое. У него есть аэромобиль. Он рассердился на нас за то, что мы наступили на его куст томата. А еще он… смотрел на меня.

— Ничего удивительного. Ты ведь наше связующее звено.

— Нет, он смотрел на меня. Как на женщину.

Мойра секунду помолчала.

— Вот как. И ты почувствовала…

Мои щеки вновь жарко зарделись.

— Что краснею.

— Вот как. — Мойра задумчиво уставилась в потолок и потом сказала: — Ты ведь знаешь, что мы все по отдельности сексуальные создания и в целом…

— Прекрати читать мне лекцию! — Иногда Мойра превращалась в настоящего педанта.

— Прости, — вздохнула она.

— Все в порядке.

Мойра хитро улыбнулась.

— Он хоть симпатичный?

— Перестань! — После паузы, я добавила: — Он красив. Мне жаль, что мы растоптали его куст томата.

— Так отнеси ему другой.

— Думаешь?

— Заодно выясни, кто он такой. Матушка Редд должна знать. И позвони Баскинам.

Мне хотелось обнять ее, но я ограничилась одной волной.

Раньше Матушка Редд занималась медициной, но когда одна из ее стайки умерла, она предпочла другую область деятельности, вместо того чтобы оставаться частью того терапевта, каким когда-то была. Она — всего когда-то существовало четыре клонированных женских особи, поэтому Матушка действительно была «она», с какой стороны ни взгляни, — переехала на ферму, а на лето брала ребят из университета на полный пансион. Это была добрая, сообразительная, даже мудрая женщина, но, стоило мне на нее взглянуть, я каждый раз невольно думала, насколько бы она была умнее, если бы состояла из четверки, а не жалкой троицы.

Я нашла Матушку Редд в теплице, где она поливала растения, собирала плоды и рассматривала гибрид огурца.

— В чем дело, милая? Почему ты одна? — поинтересовалась та, что изучала огурец под переносным микроскопом.

Я пожала плечами, мне не хотелось объяснять, почему я избегаю своей стайки, поэтому я сказала:

— Сегодня на озере Баскинов мы видели одиночку. Кто он такой?

Я уловила острый запах мыслей Матушки Редд. Хотя это был маловразумительный символический хаос, которым она всегда пользовалась, я поняла, что в мыслях у нее больше того, что можно сообщить, дав простой ответ. Наконец она произнесла:

— Малькольм Лито. Он один из Общины.

— Вот это да! Они же все… переселились. — Я воспользовалась не тем словом. Квонт — вот кто знает точное название того, что случилось с двумя третями человечества. Люди создали Кольцо, потом огромный кибернетический организм Общины. Они экспоненциально развивали человеческие знания в физике, медицине и инженерии, пока в один прекрасный день не исчезли как единое целое, оставив пустыми и Кольцо и Землю, если не считать горстки людей, которые в свое время не присоединились к Общине и сумели выжить в хаосе Земных Генных войн.

— Этот человек не смог участвовать в Исходе, — сказала Матушка Редд. Именно это слово сразу бы пришло на ум Квонт. — С ним произошел какой-то несчастный случай, его тело поместили в замедленную реанимацию, с тем чтобы впоследствии оживить.

— Значит, он последний член Общины?

— Практически да.

— Спасибо. — Я отправилась на поиски остальной команды. Они оказались перед компьютером, играли виртуальную партию в шахматы с одним из наших одноклассников, Джоном Мишелем Грейди. Я вспомнила, что по четвергам мы посвящаем вечер хобби Квонт. Она увлекалась стратегическими играми.

Я коснулась руки Строма и погрузилась в сеть их мыслей. Оказалось, что мы проигрываем, хотя, с другой стороны, Грейди — сильный игрок, а пока я разгуливала в одиночестве, наша численность сократилась до четырех. Что это — неужели намек на недовольство членов стайки? Я не обратила на него внимания, а выложила все, что узнала от Матушки Редд об одиночке.

Все сразу позабыли о шахматной партии, сосредоточив свои мысли на мне.

«Он из Общины. Побывал в космосе».

«Почему он здесь? »

«Он пропустил Исход».

«Он красавчик».

Он побывал в космосе. В невесомости. На Кольце.

«Нам нужно с ним поговорить».

«Мы затоптали его куст томата».

«Мы возместим потерю».

«Да».

«Да».