Лучшее за год 2003. Мистика, магический реализм, фэнтези

Когда беззаботен и строен я был…
Я что-то хотел рассказать, но забыл.
Когда я был юным и стройным… Пардон.
Гудит в голове склеротический звон,
И сосредоточиться мне не дает
Огромный и толстый живот.
Так вот.
О, вспомнил! Я мальчиком был,
Но волею рока диету забыл:
Мы с Гензель, сестричкой, гуляли в лесу,
Не чуя беды на носу.
Увы! В лапы ведьме попалися мы,
А это, поверьте, похуже тюрьмы.
Старуха та в пряничном доме жила —
А там леденцы в окнах вместо стекла,
Зефирная мебель, на кровле — бисквит.
Старушку от сладкого, ясно, тошнит —
Живя в той дремучей чащобе одна,
Мясца возжелала она
И нас изловила.

Критический взгляд:

«А что-то ты, миленький мой, худоват.
Сестренка что спичка, как щепка ты сам.
Нет, кости себе я на стол не подам!
Я постное кушать совсем не люблю.
Ну что ж, не беда. Потерплю».
И бабушка рьяно за дело взялась —
Откармливать нас на убой принялась.
Посадила нас в клетки
И молвила: «Детки!
Ваша новая жизнь началась!»
Решила, видать, не жалея затрат,
Впихнуть в нас и пряничный домик, и сад
Несет нам зефир, шоколад, мармелад,
Пирожные и лимонад,
Печенье, варенье, к нему леденцы,
И все повторяет: «Ням-ням, молодцы,
Ах, какой аппетит!»
И в рот нам глядит,
Будто мы ей родные птенцы.
Уж сладкое комом мне в горле встает,
Живот на глазах все растет да растет,
А бабушка рядом лежит в гамаке
С поваренной книгой в руке.
Какое терпенье! Какое смиренье!
Внушает оно уваженье.
Старуха порой покидает насест
И мне сообщает: «А Гретель не ест!
Ну что за дела!
Я ей пышку дала!
Я б сожрала в единый присест!
А эта нахалка всего-то за день
Конфетку склюет — ну совсем дребедень,
Вот и сала в ней мало,
Ах, ждать я устала!
Неужели покушать ей лень?!»
Сестрица во тьме
Придвигалась ко мне —
Положение дел обсудить.
Говорю: «Нет проблем,
Я лучше поем,
Растолстею, но буду жить!
Ты послушай, сестра…»
На язык остра:
«Жирный боров!» — вскричала она.
«Погоди! — говорю. —
Нетерпеньем горю!
Ты напрасно худа и бледна.
Если мы растолстеем,
То спастись сумеем,
Потому что не влезем в печь.
Так что лопай, сестренка,
И чавкай звонко,
Чтобы старухе нас не испечь.
У меня есть идея —
Поправляйся скорее.
Мы обманем ведьму вдвоем:
Попросим беспечно
Показать, как в печку
Залезать, на примере ее».
О женщины! «Ложь!»
(Их разве поймешь?)
«А фигура?» — рыдала она.
«Не глупи, сестрица,
Не то томиться
Ты в духовке будешь одна!»
И старуха кормила-поила нас
И твердила, что прирастанье мяс
Утешенье для старческих глаз.
Прерывала кормежкой нам сладкие сны
По ночам, при свете звезд и луны
Говорила: «Дружочек,
Вот этот кусочек
Вы с Гретель скушать должны».
Я лелеял свой план,
Жевал марципан,
Был готов пойти на обман —
И пришлось сестрице
Со мной согласиться,
Чтоб покинуть сей ресторан.
Читатель, ты знаешь, что было потом:
Мы, ведьму изжарив, покинули дом,
Точней, что осталось,
Ибо самую малость
Мы не съели в порыве своем.
Но, прежде чем, гордо пыхтя, удалиться,
Подвал обыскать предложила сестрица.
И о чудо! О чудо!
Сокровищ три пуда
Мы нашли, рискнув там порыться.
Читатель, мораль мемуара проста:
Я бодр и, поди, доживу лет до ста,
И сестрица при мне,
Довольна вполне,
Как и я, здорова, толста.