Лучшее за год XXIV: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк

Третья — как и большинство китайских мужчин, Цзин Ян был заядлый курильщик. Во время своего первого визита на фестиваль «Фриндж» он очень неплохо провел время. Заключая сделки, дымил себе как паровоз и горя не знал. В зоне вылета аэропорта, чтобы нервы успокоить, высадил полпачки сигарет — там была специальная выгородка для курильщиков. Все нормально. Во второй раз, много лет спустя, уже вошел в силу запрет на курение в общественных местах. Теперь его визит был далеко не такой приятный. Большинство своих сделок он заключал в дороге. Возвращаясь домой, он проходит таможенный досмотр и, попадая в зону вылета, обнаруживает, что курительную кабинку давно ликвидировали. Рейс задерживается. Точное время вылета никто не знает. Даже если бы он смог пройти обратно через зону таможенного досмотра, он боится пропустить свой рейс и, следовательно, потерять наработанные связи. Так что он там завис на три с половиной часа.

Три с половиной часа.

Так что это был не угон самолета. И не происки Аль-Каиды. И китайское правительство было ни при чем. Он просто очень хотел покурить. Вот так и началась война.

И поэтому мы все стояли вокруг Эвана и терпеливо ждали, пока он докурит свою самокрутку, тогда мы все дружно вернемся в трейлер — и в долгий путь, на Лох-Каррон.

III Завтрак

Часа через два мы въехали в Лох-Каррон. Маршрут оказался несложным. Солнце сияло на снегу, когда мы ехали высоко по горным склонам, однако у меня были хорошие солнцезащитные очки. В низинах дорогу скрывала убийственно скользкая ледяная корка, но у нашего трейлера были добротные покрышки. Какой-то новый тип углеволокна. У них фантастическое сцепление с дорогой. И нам не встретились в пути ни бандиты, ни волки.

— Когда я был крохой, к этому времени снег уже давно сходил, — заметил Эван. — Линия снегов на высоте в пятьдесят метров — в марте! Раньше она не спускалась ниже двухсот!

Лох-Каррон располагался на милю-другую в сторону от нашего маршрута. Мы миновали поворот на боковую дорогу, которая вела к месту нашей будущей работы, где и заканчивалась. Эта тупиковая дорога пролегала по верхней части озера к старой железнодорожной ветке. Вдоль нее виднелись ярко-желтые вагончики рабочих и большая черная бобина, на которую был намотан кабель, змеей выползающий из воды. Лох-Каррон — это ряд домиков, растянувшихся на километр вдоль северного берега озера. Этим утром озеро было как зеркало. Длинные цепи гор, поднимающихся по обоим берегам, отражались в нем, как два волнистых крыла. Горные склоны чернели золой и пнями — все, что осталось от деревьев после первой по-настоящему холодной зимы и лесных пожаров следующего за ним лета. Высокие ветряные мельницы стояли вдоль голых заснеженных вершин. Если какое-то крыло и поворачивалось вообще, то слишком медленно, чтобы можно было это заметить. Опоры некоторых мельниц покосились. Другие вовсе упали. Я помню времена, когда фермы, использующие энергию ветра, считались перспективным начинанием, о котором вот-вот заговорят буквально все. У ветра было другое мнение.

На въезде я снизил скорость, и мы медленно ползли мимо заросшей травой площадки, бывшей когда-то полем для игры в гольф, мимо обнесенного стеной участка, который и до сих пор служил кладбищем. Вокруг холма к самой деревне. Бурые камни и серая галька старых домов перемежались яркими красками новых. Голубые, розовые, желтые, зеленые. Эти дома смахивали скорее на промышленные механизмы. Из них торчали трубы и антенны. Стены их покрывали толстые утепляющие маты. Крутые крыши выступали, как шляпы у ведьм. Крыши старых домов были покрыты полотнищами грубой ткани солнечных батарей.

Гостиница размещалась в одном из старых зданий. Осыпающийся бетон с заплатами из утеплителя матов. Теперь гостиница занимала только малую часть здания. Все остальное помещение было отдано под кафе и ремонтный пункт. В пит-стопе стояли пара продовольственных фургонов и два или три небольших авто, в их бока были вставлены красные шнуры электропитания и зеленые шланги подачи биотоплива. За толстым пластиком витрины кафе было людно. Я припарковался за углом: наши топливные элементы были полностью заряжены, а биотоплива оставалось еще полбака. Втроем мы вошли в кафе. В теплом воздухе витали ароматы кофе и жарящегося бекона. За столами сидело около дюжины посетителей. Как обычно, все уставились на нас. Наши громоздкие желтые спецовки с надписями «Автострада» на груди и спине всегда привлекали внимание окружающих. Это жутко злило. Я еще не успел откинуть капюшон и расстегнуть молнию на куртке, как услышал первую колкость в наш адрес. Один из парней, чей грузовик заправлялся на улице — мне была видна надпись «Теско» на его куртке, висевшей на спинке стула, — наклонился и сказал водителю из «Федэкс», сидевшему с ним вместе за столом:

— Лаггеры. Слишком тупые для службы в армии.