Лучшее за год XXIV: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк

Это было то, что технари называют «устаревшим софтом». Прежде чем Компания овладела навыками вживлять чипы в организм человека, она программировала свои устройства так, чтобы их нельзя было использовать для диверсий. Люди, способные на всякие хитрости, нашли обходные пути, чтобы выводить из строя такие программы. Но никто не подсуетился настолько, чтобы докопаться до самого глубокого уровня кодирования. Какой в этом смысл?

Патанг визжала и вопила от восторга. Ее скафандр раскачивался, слегка приплясывая в припадке истерического веселья.

— Ты не можешь убить меня, Макартур! Не можешь! Не можешь и знаешь это! Я пройду мимо тебя и доберусь до следующей станции, и ты не сможешь мне помешать!

Макартур заплакал.

Хоппер с рычанием свалился с ослепительно-яркого неба, выжигая почву практически у них под ногами. Патанг и Макартур устало доковыляли до него и предоставили пилоту возиться с креплением их скафандров к выдвижным опорам корабля. Там не было просторной кабины, чтобы разместиться, да они и не нуждались в этом.

Пилот вернулся на свое сиденье. Он попытался завязать беседу, но они не откликнулись, и он замолчал. Пилоту и прежде приходилось перевозить старателей. Он знал, что обращаться к ним бесполезно.

С резким ускорением, которое их скафандры амортизировали лишь частично, хоппер оторвался от земли. До Порт-Иштара всего три часа. Корабль накренился, заложив вираж, и Патанг увидела Венеру, с головокружительной быстротой мелькающую у нее под ногами. Она затенила стекло шлема, потому что не хотела на это смотреть.

— Эй, Патанг!

— Да?

— Как ты думаешь, меня посадят в тюрьму? За все, что я вытворял с тобой?

— Нет, Макартур. Богачей не сажают в тюрьму. Их посылают к врачу.

— Это хорошо, — вздохнул он. — Спасибо, что ты мне сказала.

— De nada[25] — машинально отозвалась она. Реактивные двигатели оглушительно ревели у нее за спиной, скафандр вибрировал. Пройдет два-три часа, и они приземлятся в Порт-Иштаре, застолбят участок, заберут свои деньги и никогда больше не увидят друг друга.

Повинуясь внезапному чувству, Патанг окликнула его:

— Эй, Макартур!

— Что?

И на мгновение ее посетило искушение в последний раз продолжить игру. Подразнить его и услышать, как он скрипит зубами. Но…

— Ничего. Просто… наслаждайся богатством, ладно? Я надеюсь, что у тебя все будет хорошо.

— Да. — Макартур со всхлипом втянул в себя воздух, осторожно выдохнул, словно освобождаясь от какой-то боли, и сказал: — Да… у тебя тоже.

И они воспарили в воздухе.

Йен Макдональд Супруга джинна [26]

Когда-то в Дели жила женщина, которая вышла замуж за джинна. До войны за воду ничего особо странного в этом не было: город Дели, словно мозг, поделенный надвое, с незапамятных времен был городом джиннов. Суфии говорят, что Бог творил из двух субстанций: глины и огня. Из глины получился человек, а из огня — джинн. Дели всегда привлекал джиннов, созданий огня: семь раз захватчики сжигали город дотла, и семь раз он вырастал вновь. С каждым поворотом колеса-чакры джинны черпали в пламени силу, плодились и размножались. Их видят великие дервиши и брахманы, но на каждой улице когда угодно и кто угодно может уловить шепот и мимолетное дуновение тепла промчавшегося мимо джинна.

Я родилась очень далеко от жара джиннов, в Ладакхе (желания и прихоти джиннов непонятны людям), но моя мать родилась и выросла в Дели, и благодаря ее рассказам я знала делийские площади и бульвары, майданы,[27] торговые улицы и базары ничуть не хуже, чем достопримечательности родного Леха. Для меня Дели всегда был городом сказаний, и я поведаю историю супруги джинна в форме суфийской притчи, или же истории из «Махабхараты»,[28] или даже мыльной оперы с телеэкрана, потому что именно таким он представляется мне: ГОРОД ДЖИННОВ.

Не им первым суждено было постичь любовь на стенах Красного Форта.

Политиканы провели в беседах целых три дня, и соглашение не за горами. В честь этого события правительство Авадха подготовило грандиозный дурбар[29] на дворцовой площади перед Диван-и-Аамом. Вся Индия следит за этим событием, посему все должно пройти по высшему разряду: по прогревшемуся за день мрамору снуют распорядители мероприятия, развешивают флаги и знамена; возводят помост; устанавливают системы освещения и звука; ставят сцены с участием танцоров, слонов, пиротехники; продумывают парад боевых роботов; украшают столы; обучают штат официантов и с особой тщательностью продумывают размещение гостей, чтобы никто из приглашенных не почувствовал себя обиженным или ущемленным. Весь день трехколесные грузовички доставляют свежие цветы, всевозможные товары для торжества, лучшие декоративные ткани. Прибыл даже настоящий французский сомелье, кипящий от негодования на устрашающую жару и опасающийся за дивные вина. Конференция серьезная. Под угрозой находится четверть миллиарда жизней.