Кто же столько самонадеян, чтобы рассчитывать на бессмертную славу?
Кто славу презирает, тот легко пренебрегать будет и добродетелью.
Лишь глупцы называют своеволие свободой.
Льстецы – худшие из врагов.
Людям свойственно смотреть сердитыми глазами на новых счастливцев и ни от кого не требовать столько умеренности в пользовании фортуной, как от тех, кого они видели равными себе.
На редкость счастливое время, когда можно думать то, что хочешь, и говорить, что думаешь.
Насмешки оставляют в душе смертельные уколы, когда они основаны на правде.
Обеспечить нормальное течение своих семейных дел часто не легче, чем управлять провинцией.
Предателей презирают даже те, кому они сослужили службу.
Пренебреги клеветой – и она зачахнет.
Умы, пораженные однажды, склонны к суеверию.
Чем ближе государство к падению, тем многочисленнее его законы.
Честная смерть лучше позорной жизни.
Гай Плиний Младший
61–около 114
Беда часто делает людей остроумными.
В какие узкие пределы втиснута жизнь множества людей!
Величайшая радость в жизни человека – быть любимым, но не меньшая – самому любить.
Даже скорбь имеет своё очарование, и счастлив тот, кто сможет плакать на груди друга, у которого эти слезы вызовут сочувствие и сострадание.
Для печали есть предел, для страха – нет.
Если ты рассчитываешь на потомков, то для них недоделанное то же самое, что неначатое.
Змеи змей не кусают.
История пишется для установления строгой истины.
Как в человеке, так и в государстве тяжелее всего болезнь, начинающаяся с головы.
Лицемерная любовь хуже ненависти.
Люди по своей природе любознательны; и ничем не прикрашенное знакомство с фактами прельщает даже тех, кто с удовольствием слушает болтливые небылицы.
Мнения ведь подсчитывают, а не взвешивают.
Молвы боятся многие, совести – кое-кто.
Мудрые люди говорят, что хорошо и почтенно идти по стопам предков, если, конечно, они шли прямым путем.
Неизменным и великим утешением в смерти людей, скончавшихся от болезни, служит ее неотвратимость.
Никогда один человек не мог обмануть всех, да и все не могли обмануть одного человека.
Общепринято приписывать вину правдивость.
Опыт и есть, и считается лучшим учителем красноречия.
Печаль изобретательна на скорбные выдумки.
Подобно тому как почвы обновляются разнообразным и переменным посевом, так и наш ум обновляется размышлением то об одном, то о другом.
Следует читать много, но не многое.
Смерть тех, кто творит бессмертные дела, всегда преждевременна.
Считаю крайней глупостью выбирать для подражания не самое лучшее.
У несчастных одни речи, у счастливых – другие.
Человеку свойственно чувствовать и испытывать страдания, но в то же время бороться с болью и слушать утешения, а не просто не нуждаться в утешениях.
Честную душу сдерживает совестливость, а негодяй крепнет от своей дерзости.
Марк Аврелий
121–180
Будь мужественным и спокойным, поскольку все людские стремления не значительны с точки зрения вечности. Нет памяти и боли в забвении могилы.
Гнаться за невозможным – безумие.
Если бы ты ведал, из какого источника текут людские суждения и интересы, то перестал бы домогаться одобрения и похвалы людей.
Задача жизни не в том, чтобы быть на стороне большинства, а в том, чтобы жить согласно с внутренним, сознаваемым тобою законом.
Измени отношение к вещам, которые тебя беспокоят, и ты будешь от них в безопасности.
Люди рождены, чтобы помогать друг другу, как рука помогает руке, нога ноге и верхняя челюсть нижней.
Наша жизнь – это то, во что ее превращают наши мысли.
Не делай того, что осуждает твоя совесть, и не говори того, что не согласно с правдой. Соблюдай это самое важное – и ты выполнишь всю задачу своей жизни.
Несправедливость не всегда связана с каким-нибудь действием; часто она состоит именно в бездействии.
Ни один человек, умирая, не настолько беден, чтобы не иметь около себя кого-нибудь, кто бы не радовался этому событию.
Оглянись назад – там безмерная бездна времени.
Взгляни вперед – там другая беспредельность.
Помни, что изменить свое мнение и следовать тому, что исправляет ошибку, более соответствует свободе, чем настойчивость в своей ошибке.
Приставлять одно доброе дело к другому так плотно, чтобы между ними не оставалось ни малейшего промежутка, – вот что я называю наслаждаться жизнью.
Сколько можно говорить о том, каким должен быть человек?! Пора уже стать им!
Смерть не имеет к нам никакого отношения: когда существуем мы, не существует она, когда же есть она – мы уже не существуем.
Совершенство нравов в том, чтобы проводить каждый день так, как если б он должен был быть последним: без тревоги, без трусости, без притворства.
Странно! Человек возмущается злом, исходящим извне, от других, – тем, чего устранить не может, а не борется со своим собственным злом, хотя это в его власти.
Человека хорошего, благожелательного и искреннего можно узнать и по его глазам.
Луций Апулей
около 124–около 180