Лучшие Друзья 3 (СИ)

-… и уснула, - он сложил руки на груди и усмехнулся до боли знакомой ухмылкой. Узел от волнения в моем животе немного ослаб, и я тоже усмехнулась.

-Да, уснула. Тебя не было…

-Теперь я здесь, - он кивнул, и с его лица пропало знакомое мне выражение добродушия – появилась противная мне отчужденность и холодность.

Я поежилась. Мда, Вайстенгаузен, ты хотела поговорить? Что ж, начинай.

Сглотнув, я произнесла:

-Ты меня ненавидишь.

-Слегка, - не стал отрицать он, и это было еще хуже. Мне словно врезали битой по голове, но я шмыгнула носом, продолжив:

-Я знаю, что заслуживаю этого…

-Знаешь? – он скептически поднял бровь. – По-моему, нихрена ты не знаешь.

Я опешила и вздохнула поглубже, стараясь успокоиться. В горле уже стоял ком. Серьезный разговор грозился накрыться медным тазом, полным моих слез.

-Я… - голос начал дрожать, а в уголках глаз стали собираться слезы. – Я знаю, ты заслуживаешь большего, чем какие-то жалкие объяснения. И я знаю, что ты злишься, хоть и не показываешь этого. Мне так жаль, что я не предупредила тебя и …

-Да ты понимаешь, что ты сейчас несешь?! – тут-то я и увидела его настоящего. Маска спала, и я видела гнев, пылающий в его серых глазах. Он выглядел так, словно бы сейчас рванет вперед и ударит меня, а вместо этого он выдохнул и ровно на одном дыхании сказал: - Я не знал, где ты. Ты исчезла. Исчезла, и я винил себя.

О нет. Тут же я увидела его боль. Она была так очевидна, как и гнев, сверкнувший полминуты назад.

-Егор. Прости, что я уехала, ничего не сказав, но я не видела другого выхода! Все здесь… все пошло наперекосяк! Дани бросил меня, а ты обещал быть рядом, но тут появляется Ангелина… У Марины с Миком свои отношения, я чувствовала себя одиноко! Я видела выход только в этом!

-Да, одиноко? Поэтому ты так быстро нашла себе друга? Как вы хорошо провели эти полгода вместе, - его ответ сочился сарказмом, и я нахмурилась.

-Мы работали вместе и…

-…ублажали друг друга вечерами, - он перебил меня, сложив руки на груди. Я охнула и округлила глаза:

-Ты… ты адекватный? Ты предъявляешь мне претензии, а сам миловался с Ангелиной?

Егор сощурился:

-Это разные вещи. Ты хочешь, чтобы я простил тебя? Ладно, прощаю. Прощаю, что ты свалила, не предупредив, что не звонила ни разу. Что ничего не сказала о расставании с братцем. Прощаю, что развлекалась там с парнями. Спала с ними.

Я была раздавлена. Не так я представляла себе все.

-Я… я не спала ни с кем, - выдавила я, глядя в его глаза и понимая, что наша дружба разрушена. – Как ты можешь утверждать, ничего не зная?

-Да все я знаю! – взорвался он. – Это ты ничего не знаешь! Не знаешь, как я с утра караулил твоего отца целый месяц, чтобы услышать хоть что-нибудь помимо: «она улетела работать, ее не будет некоторое время». Мне приятно?! Приятно, что ты кинула меня, когда я нуждался в тебе больше всего?!! Приятно узнавать из Интернета новости о тебе?! Я целый месяц не знал, что с тобой. И как только я хотел позвонить, я одергивал себя тем, что ты наплевала на меня. Наплевала на то, что я говорил тебе. Наплевала на то, что я люблю тебя! И что, что мне оставалось делать?! Ждать, когда ты наиграешься в модную жизнь в Париже и тебе надоест твой смазливый парнишка?! Я был готов ждать. Я был готов. И я ждал. Ждал до последнего, но когда я увидел тебя… Все это стало бессмысленно. Ты другая, - почти шепотом закончил он.

-Я та же! – закричала я, размазывая по лицу слезы и заламывая руки. – Я та же, Егор! Я вернулась, потому что больше не могла хоронить в себе свои чувства! Я больше не могла терпеть это! Знать, что тебе все равно – больнее всего!

-Мне не все равно, вот в чем гребанное дело! – заорал Егор, его глаза чуть ли не вылезли из орбит. – Я ждал тебя эти полгода как чуда с неба! И ты здесь! И я не чувствую ничего похожего на то, что было раньше! Я смотрю на тебя, и мне не хочется играть с тобой футбол или проводить время! Мне хочется стукнуть тебя головой об стену, и все, о чем я могу думать – о его противных руках на твоем теле и о ваших поцелуях!

Я всхлипнула и приложила руки ко рту. Каждое его слово резало больнее ножа, и я не знала, что еще сказать. Мне нужно, чтобы он понял, что все то – неважно. Мне нужно, чтобы он осознал, что я здесь, потому что люблю его.

-А ты? Ты чем лучше? – выдавила я сквозь всхлипы. – Думаешь, мне все равно, что ты зажимаешься с Ангелиной? С этой милашкой, которую я так хочу пристукнуть лопатой?

-Не получится, - сквозь зубы выдавил Егор. – Ее больше нет.

Я оторопела.

-Она умерла три месяца назад.

Слезы брызнули из глаз с новой силой.

-О… Господи, прости… я не знала… - черт возьми, Вайстенгаузен! – Что… что случилось?